мало, так утверждает хозяин магазина. Туристы. И я думаю…
Речь Берковича становилась все более замедленной, и наконец он и вовсе замолчал, уставившись в одну точку.
– Эй! – сказал Хан. – Проснись! О чем ты думаешь?
– Пожалуй, я поговорю с Ароном из отдела по борьбе с наркотиками, – сказал Беркович.
Арон Бармин об убийстве Барки уже слышал и на вопрос Берковича ответил, не задумываясь:
– Три туриста из Германии. Мы за ними следим с момента их приезда, нас Интерпол на них вывел. Утверждают, что это наркодилеры, и у них может быть товар. Но поводов для задержания мы так и не придумали… Ты считаешь, что пакетики с героином они бросили в коробку?
– Да, – кивнул Беркович. – Очень удобно, никто и внимания не обратит. Этот Барка давно занимается перепродажей. Думаю, в статую он стал играть именно тогда. А потом к нему приходили домой местные посредники и забирали товар. Поговори с соседями, возможно, узнаешь по описаниям знакомых тебе личностей.
– Почему его убили? – нахмурился Бармин. – Канал ведь действительно очень удобный.
– Возможно, он решил скрыть часть товара, не знаю. В квартире искали. Поняли, что товар еще не поступил, а Барку убили. Что делать? Тогда и возникла идея…
– Но подмену могли увидеть!
– Кто смотрит в лицо серебристой статуи? Лишь бы фигура была подходящей: рост, комплекция…
– О'кей, – кивнул Бармин. – Я этим займусь.
– Держи меня в курсе, – попросил Беркович. – Официально это убийство веду я.
– Конечно, – сказал Бармин.
– Ну что? – спросил инспектор Хутиэли, войдя в кабинет Берковича полчаса спустя. – Есть продвижение в деле Барки?
– Похоже, – кивнул старший сержант. – Скажите, инспектор, вы были в музее Израиля?
– Когда-то… – неопределенно отозвался Хутиэли.
– Там стоят статуи. На что вы больше обращали внимание – на лица или тела?
– В статуе главное – фигура, – заявил инспектор. – Поза, жест…
– Вот и я говорю о том же, – заключил Беркович.
Невинные жертвы
– Я не понимаю логику комиссара, – пожаловался инспектор Хутиэли старшему сержанту Берковичу. – Почему не опубликовать фоторобот в газетах? Шанс найти этого негодяя многократно возрастет.
– Мне кажется, – осторожно заметил Беркович, – что там, наверху, просто боятся сказать вслух, что полиция бессильна. Насильник бесчинствует четвертый месяц. Шесть случаев изнасилования. Все женщины дают прекрасные описания внешности, составить фоторобот – никаких проблем. И что? Негодяй неуловим! Легко ли в этом признаться и предоставить поиск самим женщинам?
– И ведь что самое ужасное! – воскликнул инспектор. – Пройдет месяц-другой, насильник совершит еще несколько преступлений, и все равно придется публиковать фоторобот – ясно, что без помощи населения нам не справиться, как бы полиция
