признал Никита. – Да и просто смотреть на него… Он… Короче, увидишь, говорю же, слова – не моя фишка!
Это я уже поняла, но осуждения не чувствовала. Похоже, Никита был из тех, кто привык делать, а не трындеть, и это меня вполне устраивало.
– Я, если честно, его побаиваюсь немного, – вздохнула я.
– Чего это? Придумала тоже! Хозяин – мировой мужик, нечего его бояться!
– Дело не в нем. Просто я получила эту работу почти случайно, и Мартынов сказал, что зря я согласилась…
– Этого хлыща даже не слушай, – прервал меня Никита. – Да, он любит на всех посмотреть так, будто он – английская королева, а мы тут все – овцы, которые нагадили ей на подол. Плевать! Он в поместье редко бывает, его несложно перетерпеть. У хозяина так: если ты хорошо выполняешь свою работу, у тебя все будет. Если не выполняешь, ты просто уйдешь, что тоже не страшно, лучше, чем торчать не на своем месте. Но у меня насчет тебя хорошее предчувствие, уверен, ты справишься!
– Спасибо, – смущенно улыбнулась я.
– Не-не, это не комплимент, говорю, как есть.
– Хотелось бы оправдать твое доверие, но я никогда не была руководителем…
– А я раньше не думал, что стану главным охранником! В жизни всякое бывает. Сначала тебе помогут – вот ко мне можешь обращаться с вопросами, к парням моим, они всегда ответят, это я тебе обещаю. Другие тоже будут тебя поддерживать. Хозяин – он не будет, этого не жди, он хочет, чтобы ты научилась. Ты научишься, и я буду рад, когда ты пройдешь испытательный срок и останешься.
Я почувствовала, что краснею – а моя светлая кожа легко это выдавала. Оставалось лишь надеяться, что сейчас Никита достаточно отвлечен дорогой, чтобы ничего не заметить.
– Там, в поместье, весело, – продолжил он. – Иногда – спокойно, иногда – такие вечеринки, что бразильский карнавал от зависти помрет, если узнает!
– Вечеринки? – удивленно переспросила я.
– Ага, а что такого? Хозяин там постоянно живет, что ж ему, без праздников обходиться?
– Это понятно, но не слишком ли он стар для вечеринок?
В моем сознании прообразом для Гедеонова стал Полковник. Если эти двое были друзьями, то логично предположить, что они ровесники, правильно? Так что в моем воображении Гедеонов был седым стариком, но не болезненным, как Полковник, а крепким и хитрым. Теперь же он трансформировался в пошловатого старичка-тусовщика в бархатном халате, со всех сторон окруженного полуголыми молодыми девицами.
Никита был знаком с настоящим Гедеоновым и не знаком с дедком из моего воображения, поэтому он изумился.
– Слишком стар? Сколько, по-твоему, ему лет?
– Около семидесяти, разве нет? – спросила я, уже предчувствуя, что говорю глупость.
– Почти, – невозмутимо отозвался Никита. – Тридцать семь.
– Ой…
– Откуда пришла цифра семьдесят, мне любопытно?
– От человека, который рекомендовал меня ему, – пояснила я. – Я думала, они
