спрятал.
– Подождите до завтра, госпожа, тогда увидите моё искусство! – Так молвил карлик с глубоким поклоном и удалился.
Утром проснулась Эльза на шёлковых простынях, под шёлковой периной. Шёлковый полог над ней переливался, нарядное платье ждало на стуле. Служанка расчесала Эльзины длинные волосы, дала ей тонкое бельё – и чулки, и сорочку, и юбку. Но больше всего радовалась Эльза вышитым башмачкам. До сих пор ведь она бегала босая, а зимой дома сидела. Мачеха говорила, бывало: «Нечего на башмаки тратиться, и так хороша будет дрянная девчонка!»
Удивительно ли, что Эльза даже не вспомнила про свою вчерашнюю одежду – платье, латаное-перелатаное, да передник, ничуть не новее? Одежда между тем исчезла. Кому она понадобилась? Конечно, карлику – для куклы, что должна была отправиться в селение вместо Эльзы.
К полудню стала кукла ростом с Эльзу. Теперь уж никто бы не отличил живую девочку от глиняной, а сама Эльза, увидав своего двойника, в страхе отшатнулась.
– Глиняная кукла не причинит тебе вреда, дитя, – успокоила госпожа. – Сейчас отправится она в твоё родное селение. Пускай мачеха колотит её хоть розгами, хоть палкой, хоть кочергой; пускай за косы треплет – кукле не больно. А если злыдня не исправится – достанется ей от куклы по заслугам.
С той поры зажила Эльза счастливо, будто настоящая принцесса. Ела она досыта, спала мягко, наряды носила самые лучшие. Оказалась Эльза способной ученицей, легко ей было выполнять задания наставницы, что учила её и Кишику. Шло время, и прежнюю жизнь – в бедном селении, с жестокой мачехой – словно туманом заволакивало в Эльзиной памяти. Уж не сон ли то был – дурной, тяжёлый сон, который нужно поскорее выбросить из головы?
Эльзе это почти удалось. Всё реже вспоминала она о прошлом, зато всё чаще задумывалась о настоящем своём счастье. Крепла в ней уверенность, что беззаботную жизнь обеспечивает некая сила – великая, таинственная, непостижимая.
Странные дела творились в зачарованном саду. Например, в двадцати шагах от дворца лежала на земле гранитная глыба. Каждый раз, как подходило время завтрака, обеда или ужина, приближался к глыбе бородатый карлик и трижды ударял по ней серебряной палочкой. Далеко окрест слышался нежный звон, и с третьим ударом появлялся на верхушке глыбы огромный золотой петух. Кричал петух «Ку-ка-ре-ку!» и крыльями хлопал. Раз крикнет, раз хлопнет – отверзнется глыба, выйдет из неё огромный стол, накрытый на всех обитателей дворца, и сам собой, переставляя поочерёдно четыре ножки, зашагает прямо в обеденную залу.
Второй раз крикнет петух, второй раз крыльями хлопнет – явятся из глыбы стулья, двинутся вслед за столом. На третий раз исторгнет глыба вино, и яблоки, и другие плоды в том количестве, какое нужно для трапезы. Дождётся карлик, пока все насытятся – снова ударит по глыбе серебряной палочкой. Закричит петух, крыльями захлопает – и вернутся в глыбу тарелки, приборы, стулья и стол.
Всегда одно и то же повторялось: двенадцать блюд съедали обитатели дворца, а как доходил черёд до
