только одними таможенными пошлинами. Капиталистические государства готовы идти на все в целях удушения советской власти. Обладая большими средствами, они легко справились бы даже с очень высокими таможенными пошлинами. Например, путем выдачи своим экспортерам экспортных премий. При этих условиях иностранный экспортер компенсировал бы убытки за счет своей государственной власти, форсировал бы вывоз, наводнил бы советские республики дешевыми иностранными товарами и тем самым создал бы условия, при которых невозможно было бы восстановление промышленности. В то же время советская власть была бы совершенно бессильна бороться против иностранной товарной интервенции. Для успеха в этой борьбе потребовалось создание более мощного и действенного оружия – государственной монополии внешней торговли вместо сравнительно обходимых таможенных пошлин и многочисленных разрозненных запрещений ввоза отдельных товаров. Монополия внешней торговли являлась наиболее верным орудием борьбы против попыток иностранных капиталистов «взрыва изнутри» страны на ее хозяйственном фронте. Уже не приходится говорить о том, что без государственной монополии внешней торговли невозможно планирование народного хозяйства, а именно планирование было важнейшей особенностью социально-экономической модели РСФСР.
Позиция советской делегации по вопросу своих встречных претензий к союзникам
Как уже говорилось, оценки наших встречных требований к бывшим союзникам, сводящихся к компенсации убытков Советской России от иностранной интервенции и торгово-экономической блокады, составили сумму в 39 млрд зол. руб., что примерно в два раза превысило совокупный объем требований союзников к России по долгам царского и Временного правительств, а также потерям, связанным с национализацией иностранных активов.
Наши встречные претензии были представлены 14 апреля М. Литвиновым Ллойд-Джорджу и Л. Барту на вилле Альбертис. Впрочем, на вилле Альбертис фигурировала сумма наших претензий, равная даже не 39, а 50 млрд зол. рублей. Видимо, эта величина также включала наши требования по ущербам от Первой мировой войны, которые должны были бы покрываться немецкими репарациями. Согласно другим источникам, сумма была увеличена до 50 млрд зол. рублей потому, что в итог были включены некоторые территориальные потери России, получившие денежные оценки.
Реакция союзников на заявление М. Литвинова была негативной. Ллойд-Джордж сказал, что «поражающие воображение» цифры, приведенные российской делегацией, напомнили ему недавние переговоры с ирландцами по финансовым вопросам. Англичане выставили ирландцам вполне умеренные финансовые претензии – ежегодные выплаты в размере 18 млн ф. ст. А вот ирландцы насчитали Англии встречные претензии, накопившиеся за несколько веков, объемом 3,5 млрд ф. ст.[102] Озвученная Литвиновым сумма в 50 млрд золотых рублей – «совершенно непостижимая». Для заявки такой суммы, сказал глава английской
