когда они вереницей зашли в соседний дом, и мужчина быстренько пристроил свое седалище на место, где его утром сытно накормили, и не сдержался, шумно втянув пострадавшим носом уютный запах этого жилища. По сравнению с ним запах его городской квартиры показался бы каким-то… безликим, что ли. Бытовая химия, ароматизаторы воздуха… Он, собственно, уже давным-давно перестал даже замечать все это. А здесь пахло… ну, наверное, жизнью. Деревом, чуточку дымком, какими-то травами, чем-то по-настоящему съедобным, черт знает в общем чем, но хотелось это вдыхать и получать кайф от самого такого естественного процесса дыхания.
– Петуха опять ловили? – без малейшей тени насмешки спросила женщина Сергея, подходя к нему с кусочком ваты и смутно знакомой бутылочкой в руках, и когда он кивнул, удостоила «ну а ты-то чего» взглядом сидящего рядом сына.
– Ловил. А Тоха мне помогал. Я его, если что, практически принудил! – Не хватало еще, чтобы мальцу попало за участие в его авантюре. Нет уж, у них остается незаконченное дельце, а с учетом способностей парнишки, такой помощник ему еще понадобится.
– Ох, Сергей Михайлович, меня интересует, к чему он вас принудил в обмен на свое участие, – едва заметно улыбнулась женщина.
– Ма-а-ам! – обиженно протянул мальчик.
– Ничего криминально, чесс слово! – ответил экономист.
– Рыбалка? Постройка шалаша? Возможность облазить ваш сарай на предмет обнаружения сокровищ?
– Первое. – Ого, сколько возможных вариантов! Прогадал он все-таки. Нужно было разрешить в сарае ковыряться, а теперь придется тащиться на рыбалку. Эх, кто же знал!
– Сынок, принеси, пожалуйста, картошки на жаренку, – попросила Лилия Андреевна, и тот сорвался с места раньше, чем она договорила. – Вы простите его, Сергей Михайлович, он ведь ребенок, и отца ему очень не хватает, поэтому может вести себя несколько навязчиво.
– Ничего подобного не было! Мне действительно пришлась очень к месту его помощь! – заверил Сергей.
– Настолько, что и на рыбалку пойдете? – участковая наклонилась к нему, демонстрируя смоченную бурой жидкостью вату, и мужчина затаил дыхание, завороженно рассматривая крапинки темно-синего в общей светлой глубине ее радужки, которые раньше не замечал.
– Ну, я вообще-то слово дал. Но если вы не одобряете, то конечно… – Мягкое прикосновение, и вдруг так адски защипало, что Никольский чуть не взвился до потолка, шипя и едва сдерживаясь от ругательств. Она его чем, кислотой, что ли, обрабатывает? Мужчина гневно зыркнул на свою добровольную медсестру, а Лилия Андреевна взяла и подула. Подула! Будто он маленький мальчик, готовый разныться от ерундовой царапины. Это внезапно смутило и… согрело. В голове чуть поплыло от запаха ее дыхания, а еще от острого желания немедленно узнать, прилагается ли к этому аромату еще и такой же головокружительный вкус. Сергей уставился на губы Лилии Андреевны, ощущая, что собственные почему-то слишком сухие и зудят, и уже почти совсем не заметил нового жжения, улавливая лишь мягкие, так похожие на настоящую
