который знал, где именно находились мины, потому что он с другими узниками копал ямы. Шломо стал посредником и переводчиком. Он посредничал, когда Печерский и Фельдхендлер вновь встретились 7 октября. Они играли в шахматы и в это время могли поговорить. В особенности они обсуждали, как организована охрана. Фельдхендлер был хорошо информирован и все рассказал Печерскому. Они также обсуждали потенциальных надёжных союзников в лагере II. Идея была прорыть тоннель и они дотошно вычисляли параметры. План подразумевал, что надо выкопать 20 кубометров земли. Проблема была в том, чтобы спрятать выкопанную землю. Это нужно было проделывать в темноте и должно было занять от 15 до 20 дней.
Польский заключённый Наум Плотникий прибыл в лагерь в начале 1943 г. Он вспоминал, как встретил А.А. Печерского: «Однажды группа еврейских заключенных прибыла из России. 30 или 40 из них были отобраны на строительные работы. Вечером в бараке ко мне подошёл мужчина, прибывший с этой группой. Он спросил меня, откуда я был, и я тоже спросил его, откуда он был. Он был из Минска. От меня он узнал, что я из Лунинца. Он пригласил меня встретиться снова на следующий день, и мы встретились снова. Он спросил меня, как долго я находился в лагере. Я ответил ему, что больше месяца. Он попросил меня задержаться в бараках, где работали портные. Через несколько дней мы стали знакомы, он вовлёк меня в подпольную организацию, которую создал и возглавлял. Его звали Саша. Позднее, после войны, я выяснил его полное имя – Александр Печерский. Подпольная организация встретилась днём позже. Он выдал задание, готовя людей к восстанию. В группе также были женщины»[184].
Для написания истории восстания я использовала перевод воспоминаний А.А. Печерского на идиш, опубликованный в Der Emes в 1946 г., которые были позднее переведены и дополнены Юрием Шулем[185]. История известна многим, но я расскажу её снова. Текст 1946 г. идентичен тому, что опубликован в «Чёрной книге» и часто используется в качестве источника. А.А. Печерский описывает, как он и его друзья несколько дней составляли карту лагеря. Особенно он останавливается на объяснении, почему группа избрала сложный путь коллективного восстания. А.А. Печерский рассказал, как другая группа хотела сбежать в тот момент, когда было меньше охраны, чем обычно. Кто-то рассказал ему об этом, и он вспоминает: «Такой легкомысленный шаг мог бы очень навредить. Я старался доказать парню, почему нельзя это делать. «Легко сказать, – сказал я. – Охранники ведь не стоят все вместе. Одного убьёте, а второй откроет стрельбу. А чем вы перережете проволоку? А как вы пройдёте минное поле? Достаточно, чтобы вы задержались на несколько минут, и немцы могут принять необходимые меры. Может быть, кому-нибудь из вас и удастся прорваться, но что будет с теми, кто работает в бараках?». Он был убеждён, что их расстреляют. Он был убеждён, что хорошая подготовка давала больше шансов на успех, и отказался присоединиться к прорыву[186].
В приватном разговоре Фельдхендлер предупредил, что некоторые заключённые
Yad Vashem Archive. No. 03. File 4123. Statement Naum Iankelevich Plotnitski. 16 June 1980.
Ibid. P. 21.
