Печерский спросил его, подумал ли он о тех, кто останется – их немедленно убьют – и предложил место среди лидеров собственного плана побега. Печерский пообещал назначить его на значимую позицию в восстании, которое он организовывал. Гриша отказался и они поссорились. Затем Печерский сказал ему, что приготовления почти завершены и он хочет, чтобы сбежали все. Общий план будет раскрыт, если небольшая группа попытается сбежать сейчас. Печерский убил бы Гришу, если бы потребовалось. Он поставил у уборных крепкого человека в тот вечер, чтобы наблюдать за любым, кто попробует выбраться.
11 октября вновь прибывшие отказались идти в газовые камеры и были расстреляны. Это был намёк, что убьют всех любым способом, и это донесли до заключённых. На следующий день женщина из Голландии не позволила увести её больного мужа в газовую камеру со всеми остальными больными. Она напала на немцев и присоединилась к мужу, пойдя в газовую камеру, крича немцам, что они убийцы. Тем вечером в мебельном цехе собрание решило пригласить капо Бжецкого и объединиться с несколькими другими капо. Тогда А.А. Печерский раскрыл свой план, как быстро убить много немцев за очень короткий срок. Убийство немцев должно было быть совершено советскими военнопленными, которых он отбирал лично. «Ясно, что для такого дела требуются люди отважные, решительные, с твердой рукой. Минута колебания, провал только одного участника операции могут привести к гибели всех», – говорил он[189].
Капо Бжецкий должен был начать, убив четверых гитлеровцев, которые там работали. С этого момента никому не разрешалось покинуть лагерь; тех, кто поднимет шум, должны были заставить замолчать или убить. Сразу после этого перерезались телефонные провода и начиналась ликвидация офицеров в лагере I с того, что их пригласят в мастерские, где и убьют.
По плану чуть позже необходимо было сделать вид, что все заключённые строятся на работу. Колонна должна была направиться к выходу. Затем – нападение на оружейный склад и чуть позднее на охрану. Печерский жаждал сражаться, как только у русских окажется в руках оружие. Подпольщики знали, что 13 октября большое количество эсэсовцев будут отсутствовать в лагере. Что важнее, уедет Густав Вагнер. Как писал голландский выживший Шелвис, который использовал материалы из суда в Хагене 1966 г., Вагнер был за то, чтобы убить всех советских военнопленных, но Френцель «возражал, что они ему нужны в лагере IV»[190].
Побег должен был начаться в пять вечера, после наступления темноты, но в 10:30 утра прибыла группа эсэсовцев из Осовы, где они были охранниками. Заключённые боялись, что они должны усилить охрану, но оказалось, что они приехали, чтобы есть и пить. Восстание было отложено. Эсэсовцы вернулись в Осову той ночью, и в канун 14 октября пожилые люди возносили молитвы. Это была Йом Кипур, «День искупления». Некоторые заключённые говорили им: «Молитесь лучше, чтобы Саша вам помог». Они отвечали: «Мы молимся, чтобы Бог помог Саше»[191]. Возможно, это апокрифическая история, которая была придумана
