она, Зиночка, не испугалась.
А теперь она была именно Зиночка, просто Зиночка, и никакая вовсе не Зинаида Николаевна Порываева из тридцать первой.
И уже теперь эта Зиночка шла на Сицилию, на карнавал. Навсегда.
ТЕТРАДКА
Если бы мы жили в Японии, прабабушка была бы сочинителем хокку, думала Вася, девочка лет пятнадцати. Каждое лето они ездили в старый деревенский дом, который потом весь год стоял одиночкой, продуваемый всеми ветрами. Чердачные доски скрипели, и Вася однажды нашла там потрепанную тетрадку, в которой аккуратным почерком было выведено:
что я замечаю и хочу сохранить.
Было ранее утро жаркого лета, но марево ещё не сгустилось, и она сидела в золотистых пылинках солнца, сквозящих через щели в стенах, и смотрела на эту тетрадку. Сбоку было подписано: Лилички Курбатовой. Выведено было совсем детским почерком, когда ребенок только начинает ровно писать буквы – в строчку, но ещё шатко, они будто падают друг на друга. Вася подумала, что прабабке было тогда лет семь, наверное. Она пролистнула тетрадь, глядя на желтые страницы, карандашные заметки, чернильные кляксы, выведенные в прошлом буквы – тогда, давно, когда её, Васи ещё не было – а буквы уже существовали, и Лиличка Курбатова тоже.
На каждой странице начиналось что-то новое, тем же почерком. Чем ближе к середине, где скрепочки выделяются в двух местах, соединяя все страницы, тем почерк становился более сильным и осознанным, и впечатывался в листы уже совсем по-другому.
Мята в маминых руках
Мама перебирает мяту.
У неё старые руки, а мята пока полна сока, трава налитая, зеленая.
А потом наступит осень и мята засохнет. Станет сыпкой.
Зимой мы будем пить чай.
***
Валентина родила дочь. И хоть Валентина ещё сама робенок, она – мать.
***
Я люблю, когда тепло от чая расплывается по телу товарным составом.
Всё, что вообще можно сделать в такие моменты –
Захлебнуться.
***
У окна леденеет рама. Дождь впопыхах размочил заслонку. И никто никого не ищет.
***
В конце улицы зажглись огни в окошках. Так дико и пусто никогда ещё не было. Тонут в темноте твои руки, губы и глаза.
Но твои слова остаются.
***
Пока я бежала к дому через поле, моя мысль улетучилась. Как это обидно. Очень сложно вспомнить, и её, в сущности, уже нет. Как всё мимолетно.
***
Пустота. Когда я шла от главных ворот, я чувствовала, как она садится мне на плечи и давит. Давит.
***
Был невероятный туман. На берегу реки не было реки. Её кто-то украл. И я стояла так же, в надежде, что и меня кто-то украдет.
***
Женщина на остановке попросила денег. Очень тихо и
