она плеснула горсть белых пузырьков себе на плечо, рану неприятно защипало.
– Что ты всё под партами шаришь? Ведь уже задёрнули всё, и никого не видно, – раздражённо сказал Бенито. – У тебя что, мания преследования?
Сидевший на корточках около парты Курт поднял голову и сказал:
– Угадал, остряк.
Он произнёс это очень спокойно, но Лана тут же ему поверила. Карлос хохотнул. Через респиратор это прозвучало так, словно в кастрюле булькал суп.
– Только этого нам и не хватало до полного счастья, – сказал Карлос.
– Лучше бы у тебя была мания величия, – пробормотала Лана.
– Одно без другого не бывает, – заметил Курт.
– Я ещё не сошла с ума, чтобы с тобой спорить, – сказала Лана вежливо.
Курт вздыбился, как богомол. Люсия пискнула и спряталась за мать.
– Не подкалывай меня, – Курт пусто и страшно смотрел сквозь Лану. – Поняла?
Лана смерила его независимым взглядом. Хуан, чувствуя, что сейчас с её языка сорвётся какая-нибудь гадость и всё окончательно пойдёт вразнос, поспешно сказал:
– Не обращай на неё внимания, Курт. Бабы, что с них взять.
Лана испытала нечто, напоминающее короткий укол совести. «Чёрт, – подумала она, – мало ли, ЧТО он сейчас видит, но ведь старается, держит себя в руках».
– Давай договоримся, – мягко продолжал Хуан. – Если захочешь пострелять, Курт, предупреди нас сначала, ладно? Просто предупреди.
– Ладно, – угрюмо ответил Курт.
Парень похлопал себя по многочисленным карманам и извлёк пакет с чем-то белым. Следом появилось круглое металлическое зеркальце. Курт сел за парту, положил зеркальце перед собой. Смущался он при этом не больше, чем если бы перевязывал распустившийся шнурок на ботинке.
– Карлос, дай свой ножик, – попросил он.
– Лови, – усмехнулся журналист.
Курт резко вскинул голову. Карлос, который вовсе не собирался кидать нож и как раз протягивал его, пошатнулся.
– Ты так больше не шути, – мрачно сказал Курт и взял нож из его рук.
– Мама, что дядя делает? – спросила Люсия.
Эухения прижала её к себе.
– Не надо смотреть на это, – сказала она.
Голос её из-под респиратора звучал глухо. Курт отдал поварихе свой респиратор, когда Хуан вытащил женщину из-под обломков плиты. Лана ещё тогда задумалась, зачем и заключённым, и охранникам в этой зоне выдают респираторы, но манеры Курта не располагали к расспросам.
– Пойдём, лучше в окошечко поглядим, – предложила Эухения дочери.
– Только по пояс не высовывайтесь, – сказал Курт.
Он разровнял порошок, вытащил красно-белую соломинку, приложил её к ноздре и нагнулся.
– А-а-а… Мама, роди меня обратно, – всхлипнул он, выпрямляясь.
Остальные подавленно молчали. Вдруг он вскинул автомат. Лана проворно спрыгнула на пол, уходя с линии огня.
– Курт,
