засасывает трясина. Мерри вскочил. Холодная твердость каменного пола разом привела его в чувство. В воздухе словно таяли слова: «Пусть шумит лес за окном. Ему не пробраться в дом. Доброй ночи!» Повеяло странным ароматом, ветерок чуть шевельнул занавески. Мерри глубоко вздохнул и снова заснул.
Сэм всю ночь проспал бревно-бревном и запомнил лишь, что во сне был очень доволен.
Проснулись все четверо одновременно. В окна лился утренний свет, а по комнате, посвистывая скворцом и пританцовывая, ходил Том Бомбадил. Увидев проснувшихся хоббитов, он хлопнул в ладоши, крикнул:
– Динь-день, славный день! – и отдернул занавески.
Фродо вскочил и подбежал к восточному окну. За ним был серый от росы огород. Он ожидал увидеть следы копыт, слышанных во сне, но под окном стояли нетронутые решетки с вьющейся фасолью, а дальше серела вершина холма на фоне бледной полоски рассвета. Там кипами немытой шерсти громоздились облака, чуть розовевшие по краям, небо набрякло дождем, но рассветная полоса ширилась на глазах, а большие розовые цветы фасоли обретали краски среди мокрых зеленых листьев.
Пиппин смотрел на запад. Перед ним раскинулось туманное море, скрывшее лес, дорожку к дому и подножие холма. Над долиной Ивлинки туман ходил большими округлыми волнами. Слева с холма бежал ручей и впадал в море тумана. В палисаднике серебрилась паутина, дальше в подстриженной траве сверкали капли дождя. Ни единой ивы в помине не было.
– Доброе утро, друзья! – Том распахнул настежь восточное окно. Прохладный воздух, пахнущий дождем, хлынул в комнату. – Солнышка мы, правда, не увидим сегодня. Я бродил далеко, по холмам побегал. На вершинах ветра шум, мокро под ногами, мокро в небе надо мной. Разбудила меня песня Златеники, ну а хоббитов с утра громом не поднимешь. Ночью маленький народ просыпался часто, а когда рассвело, так будить напрасно! Динь-день, серебрень, просыпайтесь дружно! Позабудьте ночь и тень, завтракать вам нужно! Хорошо бы поспешить, а не то придется обойтись вам травой с дождевой водицей!
Хотя угрозу Тома трудно было принять всерьез, хоббиты не заставили себя упрашивать. Из-за стола не поднимались, пока яств на нем ощутимо не поубавилось. Ни Тома, ни Златеники с ними не было. Том сновал по дому, голос его звучал то тут, то там. За распахнутым окном капало с тростниковой крыши. Облака плотно закрыли все небо, и прямой серый дождь монотонно стучал по листве в саду. Теперь лес и вовсе скрылся за дождевой завесой.
Хоббиты выглянули в окно и издали расслышали чистый голос Златеники. Можно было разобрать даже кое-какие слова, но и так понималось, что это особая дождевая песня, в которой все про воду, про радость ожидания ливня, про родники, рождающиеся на холмах и спешащие в реки, текущие к морю. Фродо прислушивался и в душе радовался погоде, задержавшей их в этом гостеприимном доме. Мысль о предстоящем уходе не давала ему покоя с самого пробуждения.
С запада
