Вот как он выглядит на фотографии. – Представитель Министерства культуры показал Пашке цветное фото. – Прижмитесь спиной к любой из колонн, загадайте желание – говорят, сбывается. Читайте стихи из подаренного вам сборника. Простоять у колонн нужно около получаса. Если сможете, чуть больше. Это очень важно! Ну не всё время, конечно, с перерывами, чтобы не вызывать у окружающих недоумение. Как-нибудь ненавязчиво. Посидите там на ступеньках. Так делают многие, приходящие туда. Погуляйте, побродите по саду. Там есть где спрятаться от солнца. Посидите в уединённом уголке, понаблюдайте как иранцы приходят на могилу поэта. Вы сможете увидеть, как люди исполняют faal-e Hafez – популярный ритуал, в котором иранцы пытаются предсказать своё будущее, открывая наугад томик стихов поэта. Те слова, что первые попадутся на глаза, надо трактовать, как свою судьбу. Получи́те, Павел, удовольствие от жизни!.. Запомните – сделать это нужно во вторую или четвёртую среду месяца с часу до двух дня по местному времени. У вас будет всего две такие среды. Не забудьте и не пропустите! Пожалуйста, запомните! Это важно! Подчёркиваю, очень важно! Среда! С часу до двух!.. И последнее. Кто бы что у вас ни попросил – отдайте! Слышите? Кто бы что ни попросил…
Глава одиннадцатая
Пашка вылетел из Кирова рано утром, когда в Москве ещё только рассветало. Он ёрзал в неуютном кресле «Тушки», не мог сомкнуть глаз. Мысли наваливались со всех сторон. Планы не выстраивались в логическую цепочку. Эмоции и вопросы со многими неизвестными бередили душу, путали сознание. Пашка был подавлен, смят, всё в нём было «против шерсти». Его выбили из привычного уклада и ритма цирковой жизни. Света, Захарыч, Венька остались где-то там, за тысячу километров, в Кирове. А он, оторванный от них, оказался в самолёте, по пути в Москву. Это как безо всякого предупреждения вытащить человека из тёплой гостиничной постели, сказать, что он выселен и ему нужно срочно освободить номер! На улицу, в исподнем, без вещей – марш!..
Пашка летел, вздыхал, долго не мог нащупать точку душевного покоя, пока не послал всё со словами: «Что будет, то и будет! Чего бежать впереди паровозного гудка!..» Последние слова он неожиданно для себя сказал вслух. Соседка рядом приоткрыла глаза, очнулась, сонно переспросила, о каком гудке идёт речь? Пашка замешкался, потом выкрутился:
– Я хотел спросить, нет ли у вас случайно «Гудка» – газеты?
– Откуда? Мы же в самолёте! Тут – аэрофлот, не газетный киоск!
– А-а, ну да, ну да… Простите…
Снова окунулись в сонное царство Морфея. Турбины делали свою работу, съедая расстояние. Салон дремал. Пашка летел параллельно с «Ту» в своих неуютных мыслях. Соседка вдруг наклонилась к нему с вопросом:
– А зачем вам «Гудок»?
– А? Что? Какой гудок?
– Ну, вам нужен был «Гудок»!
– Какой гудок? Зачем? Я не паровоз!..
– Хм!.. – Соседка пожала плечами и отвернулась к окну. Мысленно она наверняка обозвала его придурком! Зачем будил?..
…Он
