задумал, что-то страшное, я не хочу, чтобы он поехал вслед за мной.
– Что конкретно от меня требуется?
– Пока только молчать.
У нас с Ирмой был уговор, что в Нижнем Волчке на вокзале с 17:30 до 18 часов меня будет ждать машина, которая отвезёт меня прямо в аэропорт. Моя задача – проколоть колёса у машины Дилана и выгадать момент, чтобы сбежать.
А пока что мы ехали в деревню и слушали какое-то радио, или, может быть, никто не слушал. Меня укачало в дороге, я закрыла глаза, чтобы подавить тошноту. В целом ничего интересного и запоминающегося не произошло. Главное, добрались.
Чтобы снова не начало рвать, я, как только вышла из машины, напилась колодезной воды, прислонилась к прохладному от тени бетонному кольцу и задремала в неудобной позе. Тихо подкралась мама.
– Диана? С тобой всё в порядке? Пойдём в дом?
– Привет, мама. Я не могу, мне нехорошо, всё время тошнит.
– А, понятно. Всё равно лучше пойди, приляг на постель, здесь рядом муравейник.
Я едва заметно кивнула, а она ушла звать Дилана, чтобы помог мне дойти. Помню, что проснулась я уже на своей старой кровати и тут же ощутила сильный голод. В комнате больше никого не было.
Все, кроме Дилана, сидели на кухне, мама рассказывала какие-то отрывки из своих воспоминаний.
– Извините, мне было нехорошо. – с порога начала я. – Привет, Света. Как тут у вас дела?
– Нормально. – ответила сестра.
– Еда есть? О, мясо! – я уже схватила было кусок, но мама остановила меня.
– Диана, это на завтра. Вообще-то, оно сырое. Садись за стол, я положу тебе нормальной еды.
– Где Дилан?
– Уехал, сказал, что у него какие-то дела с переселенцами из Верхнего Волчка. Тут у нас большие перемены, новым людям надо работать, на что-то жить, они ещё не скоро смогут вернуться домой. Помогаем им всем кланом.
Мама всё говорила и говорила, а я доела трапезу и удалилась. Взяв с собой рюкзак с заранее подготовленными для побега вещами, я пошла к папе на кладбище. Бежать я сегодня не собиралась, но никто не должен рыться в моих вещах.
Сегодня папа молчал. Я рассказала ему о призраке, про то, что всё-таки помирилась с мамой, про Захара и его несчастную любовь ко мне, от которой во что бы то ни стало надо избавиться, про призрака, завтрашний побег и неизбежную жертву. Но папа так и не заговорил со мной. Я не придала особого значения этому молчанию и вскоре вернулась обратно к дому.
На скамейке возле сарайки отдыхал Захар, костыли стояли рядом.
– Твоя мама сказала, куда ты ходишь. – начал первым он.
– К папе. Будь он жив, всё было бы по-другому. Иногда он говорит со мной, сегодня вот молчал…
– А мне не по кому скучать. Разве что только по Василичу, а ведь я даже не знаю, похоронили ли его? И где? Получается, что я могу поговорить только с тобой.
– Мама со Светой тоже очень хорошие.
