реально, и это произошло.
– Это как сон. Ты отделен от происходящего и смотришь на него как свидетель.
– Это не было так называемым сновидением или чем-то подобным. Эти вещи реально со мной произошли. Это произошло. Я знаю. Я прошел чрез это. Несмотря на то, что я был на затемненной сцене, знаю, что я прошел через это.
– У меня снов было много, а это не было похоже ни на один сон. Это было реальным. Это было очень реальным. И тот мир, мир отличался от сна, а я много видел снов.
(Я готов подписаться под каждым словом, поскольку все сказанное полностью соответствует пережитым мною ощущениям).
Этот акцент на реальность околосмертного опыта по сравнению с нереальностью сновидения был сделан всеми, кого я (М. Сабом) попросил сравнить эти два состояния.
Восприятие нереальности опыта сна было, по мысли Фрейда, допущением сновидцу утешения, «направленного на снижение важности того, что только что переживалось, и на толерантность к тому, что последует».
Другими словами, нереальность сновидения обычно предусматривает продолжение оного, не смотря на потенциально разрушительные перцепции.
Околосмертный опыт, однако, воспринимается как суровая реальность и во время опыта, и в последующих размышлениях. Кроме того, крайняя изменчивость содержимого сновидений у разных людей и в разное время контрастирует с однородностью событий в околосмертном опыте. Таким образом, маловероятно, что околосмертный опыт можно истолковывать как простой сон».
Не менее категоричен в оценке реальности околосмертных переживаний и Кеннет Ринг [8]:
«В литературе по ПСП часто упоминается следующий факт: что касается испытавшего ПСП, то реальность описываемых событий не подлежит сомнению.
Например, во время моих собственных собеседований некоторые ПСПеры с большим чувством говорили мне: «Это переживание более реально, чем я, чем вы, чем то, что я сижу здесь и рассказываю о нем».
Или, например: «Мое переживание было более реальным, чем сама жизнь».
Другим исследователям, также доводилось выслушивать подобные мнения от своих респондентов».
Вторым не менее, а возможно, более значимым (по крайней мере, для меня и моей семьи) обстоятельством, стал факт соответствия этих двух видений временной последовательности посмертного существования души, описанной православным учением о жизни после смерти.
Речь идет о полном хронологическом совпадении ночных видений с девятым и сороковым днями, определенными православной Церковью для особого (согласно откровению Ангела преподобному Макарию Александрийскому) поминовения усопших.
Еще раз подчеркну.
Речь идет, к счастью для автора, идет не об околосмертном опыте, а о пережитых им сновидениях, которые он для себя определил как подлинные видения.
Понимаю, как это странно звучит для представителя точных наук, но я
