Ответил он мне.
– То-то же! – Отозвалась я, смеясь, и предложила ему.– Ну, а теперь, сам держись! Я сяду на Тумана, вместе с бабушкой. Пойдем шагом, чтобы тебе не причинять лишнюю боль.
Мы тронули коней с места и направили их к нашему маленькому конноспортивному клубу.
Салим, всю дорогу молчал. Мы тоже. Я прекрасно понимала бабушку. Ей предстоит вытаскивать из ноги азербайджанца стрелянную пулю. Об этом огне стреле следует заявить в полицию, потому, что не известно, что за человек едет на Пироге рядом с нами. И в то же время, ей не хотелось с ней связываться. Начнутся допросы, протоколы …, а наш конноспортивный клуб должен работать каждый день. Да еще Искорка вот-вот ожеребится, со дня на день. Лучше, будет для нас, вытащить пулю, перевязать ногу, да и отпустить парня на все четыре стороны!
Сидя за ее спиной и обняв ее за пояс, я очень хорошо понимала бабушку! Если Салим преступник и мы ему помогли, значит мы тоже за одно с бандитами! И нас, за это, нужно карать по всей строгости закона!
Я вздохнула. «Положимся на удачу.– Подумала я.– Может, она нас выведет с кривой дорожки?!»
Так молча и доехали до нашего домика.
Я спрыгнула с Тумана и, взяв Пирога за гриву, подвела его к порогу. Бабушка завела Тумана в конюшню и быстро вернулась назад. Мы помогли Салиму слезть с лежащего на земле Пирога и завели его в наш домик, состоящего из большой комнаты и просторной кухни. В комнате из мебели были две кровати, два кресла, стол, покрытый скатертью, вышитой бабушкой в молодости и широкой тумбочки, на которой мы поставили телевизор. На кухне стояла газовая плита, два стола (на одном мы готовили, а за другим обедали) и четыре стула.
Бабушка жила в домике, а я только иногда ночевала, когда создавались экстренные ситуации.
Заведя азербайджанца в комнату, мы посадили его на кресло. Бабушка попросила его, включив телевизор:
– Ты, посиди. Пока, Салим, а мы коней в денники поставим. Хорошо?
Он, в знак согласия, кивнул нам головой.
Когда мы вышли из комнаты, бабушка плотнее прикрыла за собой дверь.
– Ты понимаешь, чем это пахнет? – Зашептала она, обращаясь ко мне.
– Да. Понимаю.– Ответила я.– Тюрьмой.
– Какая же ты дура, Лера! – Повысила она чуть-чуть голос, отходя от дверей.– Твой жених оказался умнее тебя, когда смотался с того места, где был расстрелян автомобиль! А если он растрезвонит на всю Сиреневку об этой машине? Ты об этом подумала? А, если, Салима, будут искать его товарищи или, наоборот, враги? Что еще хуже! Тогда не будем знать, от кого отбиваться, от полиции или бандитов?!
Я ей не возражала, потому, что знала, что она была тут права! И я это полностью признала.
– Иди, ставь воду! – Немного помолчав, обратилась она ко мне. -Прокали хорошенько нож. Придется делать разрез. Приготовь бинты, перекись водорода, йод, полукруглую иглу, ту, которой я штопаю носки, шприцы и нитки, которые покрепче.
