не об этом, – смутилась она вдруг. – Мало ли…
Наш разговор прервался приходом Надежды Ивановны, которая обвела класс строгим взглядом, а потом остановилась напротив меня.
– Симкина, ты не забыла, что тебя ждет Алена Викторовна?
– Обязательно приду к ней, Надежда Ивановна. – Я попыталась изобразить наигранную улыбку, этого оказалось достаточным, чтобы она оставила меня в покое.
– Договорились. Если чего – звони, – отозвалась откуда-то сбоку Алина, которая так и не успела отойти.
– Ладно, – бросила я ей в ответ и поспешила за парту, ведь звонок прозвенел уже минуту назад.
Решила – так решила. Поздно было что-то менять. Надо пытаться жить дальше. Хотя я не слишком горела желанием идти на День рождения Алины, я смогла себя уговорить, пока шел урок, а Ивановна упорно рисовала на доске знаки интегралов, производных и некие непонятные мне графики, объясняя новую тему.
Поход к Алене Викторовне выдался веселым. Когда я вошла в ее кабинет, она сидела за столом, что-то рассматривая в своем телефоне. Она, судя по всему, и забыла, что я должна была прийти к ней, вид ее был несколько удивленный. Она отложила в сторону мобильник и уставилась, быстро моргая длинными накладными ресницами и поправляя крашеные светлые волосы с прической а-ля каре.
– Чего тебе, Симкина? – спросила она.
– Так сами же звали. – Я плюхнулась на стул рядом с ней, потирая руки о свои синие джинсы.
– Точно… сама чуть не забыла, – попыталась оправдаться она.
Желания меня видеть у нее имелось не больше моего, но перечить нашей классной она не смела, поскольку Ивановна была женщиной строгой и иногда не в меру дотошной.
– Говорить будем? Или тесты проходить? – подколола ее я.
– Я просто задам тебе пару вопросов, а то у меня сегодня времени мало. – Она взглянула на часы, что светились на телефоне.
– Ну, тогда давайте, задавайте. А то у меня тоже его не слишком много.
– Знаешь, Карина, ты не первая, у кого родители развелись. Да еще и переходный возраст… Существует масса методик, которые позволяют избавиться от этого комплекса.
– А у меня что, комплекс? – не поняла я.
– По данным статистики, эти проблемы испытывают восемьдесят процентов детей после того, как их родители расстались. Возникает чувство неполноценности, депрессии, а зачастую дети винят себя в этом. Потом начинаются конфликты с одноклассниками…
– Я отношусь к другим, двадцати! – перебила я ее.
– К двадцати чему? – не поняла она сразу.
– К тем процентам, которые не испытывают проблем. У меня их нет.
– Тогда, как ты сама можешь объяснить свое поведение? Я понимаю, что Лера не подарок и что она тебя обидела. Но это же не повод бросаться на нее? Тебе так не кажется?
– Нет. Дело не в этом. Знаете, Алена Викторовна, – пропела я в ответ, а потом в голову пришла веселая мысль. – Мне каждую ночь кошмары снятся. Да еще такие…
– Какие? – удивленно
