изъявлял желание отдохнуть от жары, обычно в компании друзей или клиентов. Влажная прохлада, неумолчное журчание водяных струй и прекрасный вид на долину, особенно во время цветения деревьев или когда созревали плоды, навевали приятные мысли и способствовали пищеварению. Что было отнюдь немаловажно, так как Гай Рабирий был далеко не молод и обильные застолья уже не так радовали его, как прежде.
– Как твой новый вилик? – осторожно поинтересовался Валерий, когда они покончили с закусками – свежими устрицами – и принялись за мульс.
– Выше всяких похвал! – воскликнул Гай Рабирий. – Амазонка блестяще справляется со своими обязанностями. У меня нет к ней никаких претензий.
«Не ожидал»… – мысленно удивился Валерий.
Он хорошо знал строптивый характер Сагарис и предполагал, что она может принести немало неприятностей своему новому хозяину. Это была, конечно, уже не его проблема, но Валерий хотел, чтобы Гай Рабирий не сетовал на то, что он всучил ему не покорную во всех отношениях рабыню, а дикую степную кошку, готовую пустить кровь, не задумываясь.
Негоциант не раз наблюдал хищный блеск в глазах девушки и старался быть с ней весьма любезным. То, как она расправилась с лучшими воинами из фракийской спиры, говорило о многом. А еще у него постоянно стоял перед глазами ее поединок с нубийцем.
Но, кроме опасения, Валерий вдруг начал испытывать к девушке другое чувство. В ней было что-то привлекательное, какая-то неотразимая женская сила, которая буквально рвалась наружу. Сагарис была совсем не похожа на его наложниц-рабынь, а свою любимую жену Валерий уже и не помнил – она умерла при родах.
С какого-то времени его начало тянуть на виллу Гая Рабирия со страшной силой, хотя он не признавался в этом даже самому себе. Валерий старался использовать любой удобный момент, чтобы погостить у своего нового компаньона. Гаю Рабирию нравилось общение с острым на язык Валерием, и он с удовольствием скрашивал свое пребывание в родных пенатах в его компании.
Иногда выразительные взгляды, которые Валерий бросал на Сагарис, вызывали ее ответную реакцию, хотя обычно она была холодна и бесстрастна. В такие моменты глаза амазонки теплели, и в них появлялось нечто такое, от чего у Валерия замирало сердце.
Знал бы он, что девушка испытывает к нему всего лишь благодарность. Ведь, попади она к другому римлянину, ее судьба могла быть и вовсе незавидной. А так она стала виликом, почти свободным человеком, к тому же Гай Рабирий после испытательного срока начал доверять ей гораздо больше, нежели Нисею.
– Боюсь, что я продешевил, – через силу рассмеявшись, сказал Валерий.
– Несомненно, – подтвердил Гай Рабирий. – Ей просто цены нет. Рабы слушаются ее, как родную мать. Благодаря Сагарис латифундия получает большие прибыли. Это меня радует.
– Отлично… – Валерий немного помедлил и решил сменить тему разговора, в этот момент он горько посетовал на свою глупость и недальновидность – зачем он продал
