в кухню. Конелл был уже там и хотел встать при его появлении, но Гленкирк его остановил и обратился к его сестре:
– Эллен, дорогая, дайте и мне миску этой замечательной овсянки, которой наслаждается ваш брат.
Служанка подала ему кашу, и, прежде чем приняться за еду, Патрик сказал:
– Конелл, я бы хотел, чтобы ты съездил сегодня в Гленкирк и привез для меня и Катрионы одежду. Мы проведем здесь несколько недель. Эллен спросит, что ей нужно, и я запишу.
– Я умею и читать, и писать, милорд, – холодно заметила служанка. – Если вы не против, я предпочла бы написать леди Хей сама.
– Очень хорошо, – улыбнулся Патрик. – Не осуждайте меня. Я же люблю ее, и вы это прекрасно знаете.
– Но вы наказали ее, милорд…
– Всего-то с дюжину розог по аппетитной попке. Пусть знает, кто в доме хозяин.
– Дюжина?
– Она заслужила гораздо больше, но я решил проявить милосердие.
– Да уж, – согласилась Эллен. – Только вот что я вам скажу: когда она была ребенком, порка ни к чему хорошему не приводила. После наказания она только еще больше распалялась.
– С тех пор ничего не изменилось, – усмехнулся граф.
Эллен написала леди Хей записку, в которой просила прислать несколько перемен нижнего белья, пару мягких полотняных рубашек, полдюжины ночных кружевных рубашек из приданого Катрионы, бархатный халат, домашние туфли и несколько кусков туалетного мыла. Ее подопечная, убегая из Гленкирка, догадалась захватить с собой расческу для волос, а также зубную щетку, пользоваться которой ее научила прапрабабушка.
– В списке не слишком много всего, но я буду здесь и постираю, если надо. Все это не займет много места, так что проблем не будет, – сказала служанка, передавая листок.
Граф поблагодарил Эллен и повернулся к Конеллу.
– Отведи Бану и кобылу твоей сестры обратно в Гленкирк. Я хочу, чтобы здесь остались только две наши лошади.
– О, милорд, – взмолилась Эллен, – не забирайте у нее Бану. Она так любит кататься верхом.
– Она получит свою лошадь, когда мы вернемся обратно в Гленкирк. Не хочу предоставлять ей шанс сбежать от меня. Мы останемся здесь до тех пор, пока она не понесет моего ребенка. После этого я отвезу ее домой и женюсь.
Эллен вздохнула.
– Она рассердится, милорд.
– Я сейчас уеду на охоту, так что буду избавлен от ее гнева, – сухо ответил Гленкирк.
Кэт проснулась ближе к вечеру. Конелл уже вернулся, поэтому первое, что увидела девушка, была Эллен, которая стояла на коленях перед небольшой коробкой и вытаскивала из нее какие-то вещи.
– Что это ты делаешь? – спросила она сонно.
– Да вот убираю вашу одежду и белье, милая. Конелл только что привез все это из Гленкирка.
Кэт, окончательно проснувшись, села в кровати.
– А где Патрик?
– Уехал еще на рассвете охотиться на оленя.
– Дай
