Ежов. – В ближайшее время во Владивостоке открывается филиал вашего института, где будут создаваться крылатые ракеты для Тихоокеанского флота. Как вы смотрите на то, чтобы возглавить этот филиал?
Москва
– … И он согласился? – взмахнув трубкой, которая в последнее время всё чаще была пуста, спросил Сталин.
– Не только согласился, а, по-моему, ещё и обрадовался, – ответил Ежов.
– То есть вопрос с трудоустройством товарища фон Брауна решён? – спрятал в усах усмешку Сталин.
– На ближайшее время, да, – подтвердил Ежов.
– Как на ближайшее? Не понял… – насторожился Сталин.
– Есть у меня предчувствие, что через некоторое время мы, может быть, обменяем Брауна у американцев на один очень важный секрет…
– Ты опять про ядерную бомбу? – спросил Сталин. – Скажи, это действительно такое мощное оружие?
– Настолько мощное, – подтвердил Ежов, – что его и оружием-то назвать нельзя. Скорее это одна из ипостасей смерти для всего человечества, выпускать которую на волю никак невозможно.
– Ну да, помню, – кивнул Сталин, – оружие сдерживания, гарант от всех последующих мировых войн, и тому подобное.
– Ты ещё сомневаешься? – спросил Ежов.
– Да как тебе сказать? – опять взмахнул трубкой Сталин. – Не верить тебе, как ты понимаешь, я не могу, но поверить до конца мне тоже сложно. Я же, в отличие от вас, ничего подобного не видел.
В кабинете председателя ГКО на время установилось молчание. Сталин посасывал пустую трубку, а Ежов рисовал на листе бумаги чёртиков. Сталин зашёл ему за спину, посмотрел на рисунки и констатировал:
– Не Репин!
– Согласен, – Ежов отложил карандаш.
– Скажи мне, Николай, – перешёл Сталин от оценки художественных способностей Ежова к продолжению прерванного разговора, – Ты действительно считаешь, что можно предложить американцам обменять ракетные секреты на атомные?
– Как вариант, почему нет? Тем более что Брауну с крылатых ракет не так легко будет перестроиться на межконтинентальные.
– Те, которые ты поручил проектировать Королёву? – уточнил Сталин.
– Ну, да, – подтвердил Ежов. – Королёв обеспечит нашему ракетостроению преимущество перед всеми другими странами и откроет человечеству дорогу в космос!
– А фон Браун, стало быть, американцев слегка притормозит? – лукаво улыбнулся Сталин.
В ответ Ежов только рассмеялся.
***
Мало объявить «Большой сбор», надо ещё подгадать под него время. Когда на дворе война, сделать это непросто, поскольку, за исключением Михаила Жехорского, его жены Евгении, и Наташи Ежовой, все остальные участники носили на плечах погоны.
Позже всех о предстоящем мероприятии узнала Ольга. Утром она прилетела из командировки и,
