Потому мне пришлось приложить массу усилий, чтобы не хлопнуться лицом прямо в яичницу, и, разумеется, от маминого намётанного глаза такое состояние укрыться не смогло.
– Так, – она в два шага преодолела полупериметр стола и чуть вскинула мою голову за подбородок, заставив меня обнажить неравномерные ряды только ещё растущих коренных зубов и собственно глотку. Пару секунд мама сосредоточенно вглядывалась в недра моей ротовой полости, а затем беззлобно усмехнулась. – Ну вот, ещё одна. Эх ты, – обратилась она к Лу, – рассадник инфекции. Иди-ка лучше к себе, я всё туда принесу. А то вот, уже и Мёрфи заболела.
На самом деле, в этом не было ничего необычного. В детстве иммунитет у меня оставлял желать лучшего, и папа нередко шутил, что я переболела «всем, чем только можно, кроме чумы». Будучи совсем маленькой, я даже улицу почти не видела, потому что по большей части сидела дома с очередной болячкой. А горло, уши и, в особенности, нос – это вообще была отдельная тема. Я, не имея никакого медицинского образования, могу сейчас без проблем работать фармацевтом узкой специализации, так как капли для носа со всеми их свойствами я, благодаря незабываемому детству, выучила прочнее, чем таблицу умножения.
И мама, естественно, была в курсе сбойной работы моей иммунной системы, поэтому даже не удивилась тому, что меня вот так легко скосило под Новый год.
– Нос заложен? – только поинтересовалась она, скорее, для галочки, ведь ответ был заведомо определён.
Я в знак согласия качнула головой и побулькала ноздрями. Что есть – того не отнять. Стоило лишь малюсенькой заразе обосноваться у меня в организме, стоило только ночь поспать с открытой форточкой когда-нибудь, кроме лета, – и всё, пиши пропало.
– Ладно, ступайте тогда вместе, что уж вам терять, – мама сунула мне большое цветастое блюдо, накидала на него хрустящих тостов с горкой, вручила Лу тарелку со свежей яичницей, банку абрикосового джема и моё початое какао. – Не съедите – значит не съедите, я с запасом, чтоб вы мне тут не шныряли со своими микробами. Остальное потом донесу, вместе с лекарствами, вон, тут ещё детей накормить надо, – она в суматохе кивком указала на вновь прибывших Грейди и Марти. Сестрёнка была ещё совсем малышкой и с трудом держалась на ножках, то и дело норовя схватиться за смешную, сделанную под скелет пижаму Грейди.
– Вообще-то мы уже взрослые! Ну, по крайней мере, я, – важно отметил младший брат.
– Был бы взрослый – не просил бы меня ночью лечь с вами на диване, – не моргнув глазом, возразила я. – Или-таки страшно?
– Нисколечки, – отпарировал тот. –Мне самому не страшно, я смелый. Я вон, – Грейди чуть замялся, но быстро нашёлся, – за Марти боюсь. А если из окна полезут воры и захотят её украсть? Я не смогу их победить.
– А я что, смогу? – хмыкнула я. – Мне, между прочим, только шесть.
– Может и сможешь. Ты уже большая и в школу ходишь, – не отступал братишка. – И вообще – вон папа тоже с мамой спит, а он взрослый и ни-че-го-шень-ки
