пульнув в подопечную первое, что попалось под здоровую руку, – пиалу с остатками пойла.
– Я не виновата! Он сам! – увернулась она от металлической посудины и от брызг бульона.
– Ага, как же!
Вслед за пиалой в Маришу полетел поднос, снова не доставив юркой девчонке ни малейшего вреда. Следом в ход пошли разноцветные подушки, щедро разбросанные на лежанке.
– Мне так страшно было, а он такой большой и смотрит так, будто съесть хочет! – начала оправдываться принцесса, скрывшись за одним из сундуков со своим приданым, и в итоге обвинила во всем меня, проорав: – И это твое «мужчина-мечта!»… Ты просто не оставила мне выбора!
– Выпорю, в этот раз точно выпорю, вот только поймаю и…
– Нельзя! – завизжала в ответ Маришка, перебежав за другой сундук, ибо явно мягким местом почуяла, что на этот раз я не шучу. – Я личность неприкосновенная! С принцессами так не поступают!
Покинув убежище, она попыталась прошмыгнуть мимо меня, но я встала, загородив проход.
– Ты больше не принцесса, ты … – запнулась, не найдя нужного слова.
– Я няня! – подарив мне ангельскую улыбку, заявила несносная девчонка.
– Ты хоть понимаешь, что натворила?!
– Я всего лишь соединила два любящих сердца! – уверенно заявила подопечная.
– Золотце, мне не четырнадцать, а тебе точно не тридцать пять! И я не девст… – снова запнулась. Маришка еще мала, чтобы с ней о таких вещах разговаривать.
– Что? – переспросила принцесса. – Да ладно тебе, ты без своего грима выглядишь моложе меня!
Я провела рукой по лицу, распущенным волосам…
– Ты смыла с меня косметику! – прошипела, сжимая кулаки.
Меня затрясло от ярости, и Маришка, воспользовавшись секундной заминкой, вылетела из палатки. Я рванула вслед за ней.
– Уйди! – крикнула перегородившему мне дорогу орку, не упуская из видимости принцессу. Не ушел, ну и фиг с ним, мы не гордые, сами обойдем.
И плевать, что холодно, а я почти голая и в босые пятки врезаются острые камушки, царапая нежную кожу до крови – догоню и выпорю!
– Стой! – крикнула ей.
– Ты же вся в крови была! – прячась за спинами ошалевших орков, выкрикнула Мариша. – Я не могла позволить тебе выйти замуж в таком виде! Ты бы мне не простила этого, золотце!
– И не прощу! Я мечтала нормально выйти замуж, как положено, одетой в белое платье и фату! А ты!..
– Угомонись, женщина, ты и была в белом! – послышался разъяренный рык за спиной.
– Белье не считается! – выпалила, не сразу сообразив, кому принадлежат эти слова, и приказала Марише: – А ну иди сюда!
– У нее жар! Ее срочно нужно остудить! – и этому ребенку я посвятила всю свою жизнь!
– Убью! – озвучила я свой приговор для «няни», и была уверена в его реализации, если бы не Азгорд, который обхватил меня сзади своими лапищами. –
