Филиппу Хьюиту придется уехать отсюда?
Ванной Берди не заинтересовалась.
Сью снова пожала плечами. Что ж тут непонятного?
– Да Филипп тут свихнется. Дети доведут. Тут он умом тронется. Нечего ему здесь делать. Эти края убьют его. И любого такого же, как он. Это место… – Она вдруг оборвала себя, состроила заученную комическую гримасу и тряхнула волосами. – Ну ладно, мне пора обратно, к честной компании. Вы как, в порядке?
– Да. В таком случае – до встречи.
– Кстати: завтраки у нас не подают. Но если хотите, можете приготовить сами в кухне. Берите что найдете, Цикада не возражает. Чай там, кофе. Печенье. В любое время. Не стесняйтесь.
Покончив со своими обязанностями, Сью поспешила уйти и прикрыла за собой дверь. В комнате задержались запахи ее тонального крема, шампуня и духов – более явные теперь, когда их хозяйка удалилась. Берди засмотрелась на мерцающие в солнечном луче пылинки, вновь поднятые в воздух движением захлопнутой двери.
«С тех пор, как убили Дафну».
Это место…
Странно, что Сью Суини осталась в Хоупс-Энде после допроса, который ей учинили в суде. Продажная женщина. Подруга жертвы, спутавшаяся с мужем жертвы. Интересно, каково ей сейчас, перед возвращением Тревора Лэма? Продолжат ли они то, на чем остановились? Наверное, и Сью размышляет об этом. Разговорчивая, живая, какими обычно бывают буфетчицы и барменши, а если приглядеться – как натянутая струна. На лестнице ее взгляд был почти испуганным.
А может, это ничего не значит. Тут повсюду ощущается напряжение. И сдержанное возбуждение, как бы ни пытались его скрыть мужчины, собравшиеся внизу. Ничего удивительного. Мало того, что Лэм возвращается оправданный и свободный: все, наверное, гадают, ждать теперь беды или нет. Например, если Лес Хьюит все-таки явится в паб.
«С ним не угадаешь».
Минуту Берди обдумывала эти слова. Потом заставила себя признать, что просто тянет время, откладывая неизбежное, надела очки и с трудом села на постели, с мрачным предчувствием заметив, что на матрасе осталась вмятина там, где она только что лежала.
Берди вытащила из сумки чистую рубашку и сандалии, которые сунула в последнюю минуту. Было ужасно жарко. В комнате по-прежнему стояла духота. Переодеваясь и уверяя себя, что ей уже гораздо прохладнее, она услышала, как еще две машины сначала прогрохотали по настилу старого моста, а затем свернули на стоянку к пабу. Так-так. Неужели Тревор и Джуд прибыли раньше, чем собирались?
Тихо чертыхаясь, Берди бросилась к окну, выглядывая из-под побуревших жалюзи, застрявших, видимо, в полуоткрытом положении, но все четверо новоприбывших были ей незнакомы. Она смотрела, как они подтягивают ремни, сдвигают кепки на затылок и, тяжело шагая в рабочих ботинках с эластичными вставками, направляются через дорогу к пабу. «Еще зрители. Театр заполняется». Эта мысль мелькнула так неожиданно, что Берди заморгала. Вот именно. Все эти люди там, внизу, будто ждут представления авангардной постановки, в
