выставочного комитета. В названии этих выставок никогда не использовалось слово «импрессионист», поскольку критики употребляли его исключительно в ругательном смысле. Первая выставка получила название «Анонимное общество живописцев, скульпторов и граверов». Один из критиков так насмехался над «Танцем» Ренуара: «…ноги у танцовщицы такие же хлипкие, как кисея на юбке»[219]. Первая выставка прошла в студии фотографа Надара по адресу: бульвар Капуцинов, 35. После нее Ренуар продал «Ложу» – теперь это одно из сокровищ Института Курто в Лондоне – за 425 франков[220]. Этих денег едва хватило на арендную плату за три месяца – она составляла 400 франков. В 1925 году Самюэль Курто приобрел картину за 22 600 фунтов.
На следующий год импрессионисты провели свой первый аукцион в отеле «Друо» по адресу: рю Друо, 8, в Девятом округе. В качестве эксперта был приглашен Дюран-Рюэль. На этом аукционе многие будущие патроны Ренуара впервые приобрели его работы. Цены заявлялись низкие – из-за разгромных отзывов критики. Хуже того, некоторые посетители приходили на аукцион, чтобы поиздеваться, а не чтобы купить; они впадали в такой раж, что приходилось вызывать полицию. Несмотря на скандал, Ренуару удалось продать двадцать работ по цене от 50 до 300 франков – всего он получил 2251 франк, то есть в среднем 112 франков за картину. Для сравнения приведем слова Золя о Салоне того же года: «Любой портрет, даже среднего художника, продается за 1500–2000 франков, а работы тех, кто лучше известен, идут за 5, 10 или 20 тысяч франков»[221]. Если следовать арифметике Золя, то даже если бы работы Ренуара признали «средними», он получил бы в двадцать раз больше.
Берта Моризо в возрасте 32 лет. Ок. 1873. Музей Мармоттан, Париж. Фотограф неизвестен
В 1876 году, на «Второй выставке живописи», Ренуар представил три работы, в которых исследовал границы импрессионизма как стиля: «Бал в Мулен де ла Галетт», «Качели»[222] и «Обнаженную в солнечном свете». Отзывы в этом году были даже хуже прежнего. «Обнаженную в солнечном свете» осмеял самый влиятельный критик из «Фигаро» Альбер Вольф: «Попытайтесь объяснить месье Ренуару, что женский торс не представляет собой массу разлагающейся плоти в зеленых и красных пятнах, которые свидетельствуют о полном распаде тканей!»[223] (В итоге именно такие отзывы критиков плюс невозможность продать подобные картины принудили Ренуара видоизменить свой импрессионистический стиль и писать предметы детальнее, отчетливее, реалистичнее, ближе к фотографии; см. вторую главу.)
На следующий год, в 1877-м, Ренуар стал одним из организаторов совместной выставки. За два месяца до ее открытия художник Арман Гийомен писал доктору Полю Гаше (другу импрессионистов, и в особенности Винсента Ван Гога, за которым он двенадцать лет спустя ухаживал в Овере): «Напишите Ренуару, рю Сен-Жорж, дом 35, и вы получите всю необходимую информацию, так как [третью совместную] выставку планируют именно там»[224]. Приняв
Золя, цит. по:
Арман Гийомен – доктору Гаше, Париж, 24 февраля 1877 //
