наблюдал, как командир оркестра стаскивает со «шконок» недовольных таким пробуждением усатых.
Пока Воронок ходил в гальюн, Корыто уже возвращался в кубрик с завтраком. После приема пищи Сергей теперь уже вместе со всеми выходил на утреннюю поверку. Большинство усатых, правда, на верхнюю палубу подниматься не собирались:
– Скажете, что я после вахты… А я – перед дежурством… Я – на вахте, за дневального пока посижу…
Так что выстраивались в два ряда на корме-«юте» корабля большей частью опять же молодые матросы. Офицеры, которые появлялись перед строем в полном составе, матерились и засылали гонцов по кубрикам, пытаясь вытащить наверх всех «послепередвахтенных». Но усатые все равно не выходили, и командирам не оставалось ничего другого, кроме как доложить:
– Весь личный состав подразделения построен за исключением тех, кто находится на вахте…
Под звуки оркестра вахтенный старшина поднимал военно-морской флаг на флагштоке. После этого старший помощник корабля зачитывал разные инструкции, приказы по флоту и флотилии. На старпома очень неодобрительно смотрел отвечающий за состояние верхней палубы главный боцман: ему очень не нравилось, что Хайлюк, будучи малого роста и желая видеть всех, забирался ногами на грибок вентиляции. Воронку объяснили, что нельзя браться за поручни-«леера» на бортах, вставать на крашенные части и любые механизмы. Но старпом вот себе позволял…
После построения была утренняя приборка, в которой и Воронок также теперь принимал участие. «Тянуть» палубу было не так уж сложно. Единственное, что делать это полагалось быстро, так что пару раз он упал и «подмочил свою репутацию».
Оказалось, что не только приборку, но и все на корабле нужно делать бегом. Особенно нельзя медлить на трапе: легко можешь получить пинка от тех, кто за спиной. Так что Воронок поспешал, громко стуча каблуками по балясинам. Более опытные матросы не сбегали, а съезжали по трапу, опираясь руками на поручни.
После приборки на корабле начинались проворачивание механизмов на боевых постах, следом – учебные занятия, тренировки, а у корабельного оркестра – репетиции. Воронок и Удод посвящали это время изучению корабля, распорядка дня и приведению формы в порядок.
Корыто помог Сергею с помощью бритвенного лезвия обрезать голенища сапог, которые выдали в экипаже:
– Это же корабль, а не казарма. Неудобно здесь с таким длинными голенищами…
Так что получились у Воронка кирзовые «полусапожки». Никто на них не обращал внимания, но Сергею, конечно, очень хотелось иметь настоящие матросские ботинки на резинках – «прогары». Выдадут ему такие, однако, еще только через год.
Также Корыто помог сделать новые погоны по трафарету: экипажевские на корабле «не котировались». Для изготовления «правильных» брался кусок старой робы, выкраивался «квадратик» и на него через вырезанные буквы краской наносилось «ТФ» – Тихоокеанский флот. Трафаретом же сделали Воронку и надпись на нашивке нагрудного кармана. На ней указывается боевой номер,
