смог что произнести Тишина, посмотрев на Комашу в отражении зеркала. Правда это «Ух» одновременно возникло внутри у каждого из здесь стоявших и взиравших на это зеркальное отражение Комаши людей. Так это «Ух», очень чесалось на языке у Ростика, почувствовавшего себя в смятении от увиденного отражения Комаши, и не понимавшего, как это он до этого момента не замечал в ней всего этого, что, как в сказке – ни пером не описать, ни …и так далее. Что касается Точа, имевшего глаз алмаз и, смотрящего на мир с технической стороны, то такого рода восклицания, у него всегда возникали при виде отсутствии изъянов или другими словами, совершенства.
Ну и конечно Мара, которая в отличие от всех них, не ограничилась данным восклицанием в единственном числе, а добавила к нему ещё одно «Ух», тем самым получив «Ух-ух». Ну и плюс ко всему, прибавила своё «Ну-ну».
Пока же все эти вольные зрители любовались, анализировали и даже критически замечали недостатки внешнего вида Комаши, сама она, не могла устоять на одном месте и, кружась вокруг своей оси, навлекала на себя ещё больше восторженности во взглядах мужской части компании.
– Значит, ты сегодня решила предстать перед нами в самом своём восхитительном наряде – мечты. – Уперевшись подбородком об подставленный снизу кулак (видимо для того чтобы придержать рот и не сболтнуть лишних восторженных слов), улыбающийся Тишина, знает, что говорит и тем более, на что намекает.
– А что, разве нельзя? – очень открытый и броский взмах платья Комаши, служит ответом всем им.
– Можно, но ты же знаешь, что меня не может не заботить нравственное здоровье нашего подопечного. Да и как отреагируют на тебя более чувствительные сердца, встретившие тебя на своём жизненном пути. – Покачал в ответ головой, такой заботливый Тишина.
– А меня не заботит и тем более не волнует! – Новый взмах платья Комаши разметает все подозрения на счёт её благоразумности и пристойности поведения. А разве ветер, который создает тот полёт мысли, возникающий при виде этой чарующей красоты, можно удержать руками. Вот, то тоже. Ну а как только вы сможете поймать ветер, то тогда и милости прошу на разговор о благоразумии, которое вы теперь безвозвратно потеряли при ловле ветра.
– Что ж, я тебя понял. – Сделал вывод Тишина, после чего переводит свой взгляд на Ростика и, ухватив одной рукой Комашу, а другой Ростика, меняет их местами. Где теперь уже настаёт очередь Ростика предстать на суд этой публики, чью новую видимость ему предоставил в своё распоряжение, плетущий не только наряды на выход, но и физиологию внешнего вида, местный кутюрье Комаша.
– А я, знаешь ли, совершенно не удивлен. – Как всегда, первое слово взял Тишина, косясь на принявшую серьезный вид Комашу. – И ты как встречающая сторона, не поскупилась и не пожалела для нашего гостя ничего, предоставив в его распоряжение самую незаметную и не примечательную внешность. Ты видимо решила, что ему будет удобней, если его не будут доставать любые внешние отвлечения на себя и тем самым,
