тотемизма в прошлом и бесславном состоянии этого вопроса в настоящем. Явление тотемизма научно описывалось начиная с шестидесятых годов девятнадцатого века. Сотни блистательных ученых включились в гонку по изучению и разгадке тотемического феномена. Шло время, было накоплено огромное количество этнографического материала, прежде всего австралийского и североамериканского, но адекватного объяснения полученным результатам не было найдено никем и никогда. В итоге о проблеме происхождения тотемизма перестали писать и говорить, начиная с похоронщика этого процесса Клода Леви-Стросса. Знаменитый антрополог дал всем понять, что говорить больше не о чем. И во многом он был прав.
Эта книга состоит из серии небольших очерков о научных поисках происхождения тотемических верований и, прежде всего его главной составляющей – принципа тождественности.
Что понимается под тотемизмом? На определённый класс предметов, явлений природы, а чаще всего, животных и птиц, переносятся кровнородственные отношения – он мой брат, друг, помощник, покровитель, советчик и даже спаситель. Внутри клана, группы, фратрии, секций этой фратрии, реже племени, живёт целая система почитания желтобрюхой камбалы, опоссума или соловья.
Неспособность объяснить, как и почему возникло это явление, в научных кругах получило название «тотемической проблемы». Даже Википедия выставила на всеобщее обозрение статью, за основу которой взята «золотая эра» исследований тотемической проблемы – начало XX века, не пожелав говорить о кризисе двадцатых годов, упадке тридцатых, постмодернизме сороковых и топтании на месте начиная с шестидесятых. Научный мир старательно обходит эту проклятую тему десятой дорогой.
Поэтому всё, что можно отнести к понятию «содержание», написано с целью выявления источника происхождения и развития тотемических верований, то есть генетической основы явления, корни которого считаются безвозвратно потерянными, а идентификация невозможной.
В конце книги помещена статья автора как научная квинтэссенция исследования «Точка Ноя-Дарвина: ковчег, эволюция, тотемизм и межвидовые войны» на английском и русском языках, многочисленные отказы в публикации статьи («Переписка с антропологическими журналами»).
Все иллюстрации, схемы и графики, взятые из Интернет-ресурса, находятся в свободном доступе с разрешения их владельцев.
И последнее. Автор выражает самую искреннюю благодарность всем тем, кто помогал и, так или иначе, содействовал написанию этой книги.
Так совпало, что начало и конец работы над темой начиналась в библиотеках – Национальной библиотеки Молдовы города Кишинева (1991—1992) и заканчивалась в библиотеке им. В. Г. Короленко города Мариуполя (2011—2014).
Низкий поклон всем сотрудницам Национальной библиотеки Молдовы за безукоризненное выполнение своих служебных обязанностей и помощи в отыскании нужной литературы, справочников и периодики. Я до сих пор помню ту огромную помощь, которую мне оказывали на протяжении пяти лет учёбы в университете. Такого внимания, тёплого отношения к людям и просто человечности, я не встречал нигде больше, кроме солнечной Молдовы. Особая признательность моему научному руководителю Коврук Валерию Ивановичу и всем преподавателям исторического факультета Кишинёвского государственного педагогического университета им. Иона Крянгэ.
Эта книга никогда не была бы написана, если больше двадцати лет меня не лечила и не вытаскивала с того света врач-гастроэнтеролог Филиппова (Мироненко) Ирина Владимировна и удивительный врач-уролог Маринец Александр Николаевич – спасибо всем врачам Мариуполя!
Автор признателен сестре Татьяне и её супругу Олегу за бескорыстный приют во время войны на Донбассе. Без их столь редкостного в наше время радушия и гостеприимства замысел книг «Тотем: закрытые двери тотемизма» и других был бы неосуществим. Автор.
Глава I До сотворения: из чрева прежде денницы Я родил Тебя
Я открыл глаза от скрипа половиц, и просыпаясь все дальше и дальше, интуитивно своим маленьким телом начал пятиться от края кровати вглубь, поближе к своей приёмной бабушке, Екатерине. Лунный свет был так ярок, что все пространство зальной комнаты, где никто не жил, походило на светящийся аквариум.
А в зале кто-то ходил, тяжелый, грузный, кряхтел и тяжко стонал, но стон этот был не человеческий. Приподнявшись на кровати, перегнулся через спинку и поглядел на деда. Тот, как всегда, лёжа лицом вверх, храпел. Бабка тихо, но крепко спала. Казалось, что я, стоя столбиком на кровати, и весь превратившись в слух, остался один на земле.
Застеклённая дверь в зал стала окном в ночной мир, такой волшебный, таинственный и страшный. Зал соединялся ещё одной проходной дверью с кухней. Обычно она была наглухо закрыта тугим крючком, его только дед и мог, поднатужившись, вытащить из петли.
Внезапно в застеклённом дверном
