проходит один ход, – точнее, чуть ли не лаз. Он плохонький – очень узкий, а главное, на нем в одном месте есть провал…
У Ани перед глазами на некий миг явился эпизод, который произошел в день их прибытия в Каркассон: они втроем сидят за столом и рассматривают схему, развернутую перед ними. И Серж, показывая карандашом на тонкую линию на чертеже, говорит: – Ума не приложу, кто эту шахту построил и зачем. Самое странное, однако, заключается в другом. – Серж отпил коньяку из стаканчика-крышки своей фляги и договорил: – Знаете, я почти всё тут сам лично обследовал. Так вот: этот лаз, иначе и не скажешь, кончается норой. – Норой? – переспросила Аня. – Да, норой, – подтвердил он. – Вероятнее всего, барсучьей. – Аню это тогда удивило, и, должно быть, поэтому отложилось в памяти. И сейчас она ясно вспомнила, где находится вход в этот лаз.
– Макс, – сказала она, – это здесь, совсем рядом.
***
Вход, если его можно было так назвать, был похож на что угодно, только не на то, чем он являлся. Не зная заведомо, куда ведет эта дыра, ее совершенно невозможно было как-то связать с понятием входа, или чего-то в этом роде.
– Это называется «влаз», – как всегда, сострил Макс.
Они с трудом пролезли в узкое отверстие: Ане в какой-то момент даже показалось, что плечи Макса не пройдут, и он тут застрянет – ни туда, ни сюда. Но, к счастью, этого не случилось, и они все-таки проникли внутрь.
– Слушай, – сказал Макс, – а не кажется ли тебе, что это – уже нора барсука? Слишком тут узко…
– Ну и здоровый же был барсук! – засмеялась в ответ Аня.
– Кто бы ни прорыл этот ход, – отозвался Макс, – я питаю к нему сейчас прямо нежные чувства. Думаю, уж сюда-то рыцари не полезут.
– Будем надеяться, – ответила Аня, отнюдь не испытывая в этом уверенности.
А главное, непонятно было, что делать дальше. То есть, ясно, что нужно будет еще раз дать сигнал: может, под открытым небом он пройдет. Ну а если нет – что тогда? Об этом не хотелось думать – и не нужно было! Но мысли всё равно упорно к этому возвращались.
Да еще и тот рыцарь, которого она убила. Хоть и не хотела. А те, что загорелись от факелов, которые она бросила в них? Вероятно, и их тоже? Аня понимала, что действовала в ситуации крайней необходимости, да и не было ей жалко их – после той резни… Но тем не менее, у нее было как-то тяжело на сердце.
– Что? – спросил Макс, после того как они молча продвинулись уже довольно далеко по «барсучьей норе». – Переживаешь из-за того «многоборца»?
– Почему «многоборца»? – удивилась Аня.
– Ну как же! Он и на мечах рубится, и копье мечет… или метает? Как правильно?
Аня невольно улыбнулась: молодец Макс! Все-таки он здорово умеет поддержать тонус. Оптимист. Не то, что я: раскисла…
– Думаю, что правильно будет «мечет».
– Да? – сказал Макс – По-моему, мечут икру, или нет?
– Не знаю. Может быть.
– Короче,
