некогда он был известным экзорцистом. Рассказывают, будто выгонял из людей демонов и проклятых духов. Вот уже много лет как он затворился в монастыре и не выходит в мир. А его помощь очень бы нам пригодилась. Проклятые бенедиктинцы! Если бы не… обстоятельства, я бы поговорил с ними иначе.
Вийон вздрогнул, услышав угрозу в голосе диакона.
– Возвращаемся в Каркассон! – рявкнул священник. – Страшно даже подумать, что нынче может случиться в городе.
IV
– Ты должна помолиться за душу своего господина отца, – малышка Мария Магдалина держалась за обрубок руки, замотанный кровавыми бинтами. – На Симона и Иуду выйди с другими детьми за город вместе с Богоматерью, чтобы просить Иисуса о милосердии к твоим родителям. Тогда Зверь не причинит им вреда.
– Я тебе не верю, – сказала Паула. – Ты не святая! И не смей прикасаться к моему отцу!
– Тогда ты останешься сиротой, – прошипела Мария Магдалина. – Через несколько дней в дверь твоего дома постучит Зверь и пожрет тебя и твоего маленького братика.
– Оставь в покое Гийома! – заплакала Паулина. – Он маленький… Он ничего вам не сделал. Я все папе расскажу! Расскажу, о чем ты мне говорила. Господин отец сделает с тобой, что следует! Он – смотритель на мельнице!
– Если скажешь ему, что разговаривала со мной, ждет его смерть.
– Я тебе не верю! Уходи! Ты злая!
Паула расплакалась и убежала. Побежала по улице Нотр-Дам прямо к городским стенам. Выскочила через узкую калитку около башни Самсона и повернула влево. Вздохнула с облегчением, увидев между возами своего отца. Как обычно, была на нем его странная одежда – полотняные штаны и башмаки. В одежде его не было ни одной металлической детали. Даже шерстяной кафтан он перевязывал не поясом, а простой веревкой.
– Паула, что ты здесь делаешь?! – крикнул он, когда дочка подбежала к телеге, из которой слуги выгружали тяжелые бочки с селитрой. – Тебе нельзя сюда приходить!
– Отец, она говорила, что святая, но это неправда! Это не могло быть правдой, она не выглядела как… госпожа на образах в соборе.
– О чем ты говоришь? Какая святая? Возвращайся к матери!
– Отец, она говорила, что за тобой придет Зверь. Но ты ведь не боишься? Не боишься его, правда?
– Ступай домой, Паула! Тут тебе не место.
– Она говорила… Говорила, что она – Мария Магдалина. Но я ей не верю.
– Хорошо-хорошо. Ступай уже. У меня нет времени!
– Говорила, что если я тебе расскажу, то придет Зверь и ты умрешь. Папа, пойдем домой…
Анриетт Тестар, смотритель мельницы в башне Девы Марии, уже не обращал внимания на болтовню Паулы. Развернулся и пошел к башне. Нужно было убедиться, что слуги хорошенько обезопасили нынешний груз селитры. Толкнул деревянную, оббитую столярскими гвоздями дверь и оказался в мрачном нутре пороховой мельницы. Подвешенные на столпах фонари отбрасывали слабый свет на зубчатые шестерни, каменные ступы и ударяющие в них песты, приводимые
