style="font-size:15px;"> – В жизни не видел ничего подобного. Представить не могу, как ее изготовили.
– С помощью колдовства, – сказал Томас.
Рамиро посмотрел на него ясными глазами:
– Да, это единственное объяснение.
Томас скрыл разочарование. Если бы Рамиро понял, где ее сделали, это заметно приблизило бы их к обнаружению еретика.
– Тот мавр, который продал ее вам, – сказал Томас, поворачиваясь к Аделяру, – торговал на рынке?
– Да, приор.
– Может, это его работа?
– Сомневаюсь. Бедный, оборванный, со скрюченными пальцами. Не представляю, как это возможно.
– Но он может знать, кто ее сделал.
– Да, определенно может.
Аделяр хлопнул ладонью по столу:
– Ах, если бы мы имели право заниматься маврами!
Эдикт Фердинанда и Изабеллы давал инквизиции власть лишь над теми, кто объявлял себя христианами, но ее внимание всегда было сосредоточено на «конверсо» – евреях, которые по Альгамбрскому декрету должны были либо перейти в христианство, либо покинуть страну.
– Мы имеем право следить за чистотой веры, – сказал Томас, указывая на «Компендиум». – Это относится к ересям любого рода, а перед нами – самая грязная ересь. Доставьте его сюда.
Мавр стоял перед ними, трясясь от страха.
Из-за колдовской сущности «Компендиума» и решимости хранить в тайне само его существование Томас решил отказаться от судилища в полном составе, ограничившись собой и двумя другими, уже знавшими о книге.
Когда Аделяр опознал мавра, солдаты, приписанные к инквизиции, схватили его и доставили в зал трибунала.
Томас рассматривал этого жалкого представителя человеческого рода. Имя, которое тот назвал по прибытии, звучало как берберская белиберда. Томас разобрал лишь «Абдель» и решил звать его так. На Абделе был грязный тюрбан, который, вкупе с клочковатой бородой, говорил о том, что он не оставил обычаев Мухаммеда. Левый глаз, молочно-белый, резко выделялся на темном морщинистом лице. У него почти не осталось зубов, а руки были узловатыми и скрюченными. Томас подумал, что Аделяр был прав: этот человек не мог изготовить «Компендиум».
– Абдель, принял ли ты Иисуса Христа как своего спасителя? – спросил Аделяр.
Старик кивнул:
– Да, господин. Много лет назад.
– Значит, ты – мориск?
– Да, господин.
– И все же ты носишь бороду по обычаю религии, от которой ты якобы отрекся.
Томас понимал, что делает Аделяр, – он наполнял страхом душу мориска.
Мавр сверкнул здоровым глазом:
– Я ношу бороду так, как Иисус, изображенный в церквях.
Томас закрыл рот рукой, чтобы скрыть улыбку. Аделяра перехитрили.
– Мы здесь не для того, чтобы обсуждать твою манеру одеваться, Абдель, – сказал Томас, желая направить расследование в сторону, которая интересовала его больше всего. – Тебя
