счета надо перевести ему. В случае проблем это немного сгладит последствия. Официально я эти деньги все равно использовать не смогу.
Дебаф снять не получится – Ваалси постарался. Такое только подопечным можно повесить. Значит, я могу или не играть это время, или использовать то, что имею, максимально эффективно… Эта фраза снова напомнила о Гальбоа… больно.
– Саджи, я понимаю, тебе сейчас больно. – Отец, видимо, читал меня, как открытую книгу. – Но ты уже должен был понять, что ситуация не безнадежна. Мама может обучить тебя кулинарии. При большом умении сможешь варить самые простые зелья. У нас есть еще профессии портного, кузнеца, плотника, мага. А эти тридцать метров… ведь до озера как раз. Будем с берега рыбачить.
– Спасибо.
Гальбоа говорил, что чем больше проблем ты решишь, тем опытнее станешь, и намного легче будут решаться новые проблемы. И наоборот – чем чаще ты от них убегаешь, тем слабее становишься. Почему-то для человека самые ценные уроки – самые болезненные. Боль… а это идея!
– А еще есть собаки. – Теперь уже я улыбался. Отец понял, что я имею в виду.
– Да, а еще есть собаки.
Медитация +1
Скорость восстановления маны + 2 %
А еще есть медитация.
Получен дебаф: Обет молчания
Воздействие: Вы не можете говорить или использовать возможности внутреннего чата.
Время: 6 дней, 23 часа, 59 минут, 59 секунд… 58… 57…
Отец, читая описания дебафа, лишь ухмыльнулся. Значит, он и вправду мог читать мою панель эффектов.
Порой отец внушал ужас, проводя комбинации ударов. Последний удар он останавливал в последний момент, но вот разница чувствовалась во всем. Все то, что я знал о рукопашном бое, сводилось к тому, как победить или как защититься, не убивая. То, что знал отец, можно описать как «искусство убивать». А ведь это один и тот же навык рукопашного боя. Разница заключалась в технике исполнения.
Рейчел… Она приходила дважды в день и подшучивала надо мной, говоря, что я тут корни пустил. Мне нравилось слушать, как она постоянно болтает о жизни города. Нравилось, как она смеется, видя, что отец валяет меня по земле, как младенца. По утрам мы рыбачили, а она с ребятами плавала в озере. Было приятно знать, что Рейчел рядом. Ее рыжая копна волос доставала до лопаток, а платье, которое она купила на ярмарке, было очень к лицу. Она такая красивая.
В реале все сводилось к постоянным дракам. Сборщики обвинили меня в «неуважении» и игнорировании как собеседников.
– Что, мелкий, в космопорте болтал без умолку и зады вылизывал, а с нами поболтать тебя коробит? А может…
Удар в кадык остановил эту чушь. Психолог сдержала слово: они знают, что я ходил в космопорт, что я могу говорить. Надо либо начать сотрудничать, либо дальше гнуть свою линию.
Всю неделю, как только я вылезал из капсулы, мне что-то говорили. Каждый раз звукоподавление срабатывало с большой задержкой. Куратор Ваалси намеренно игнорировал сложившуюся ситуацию. Все тело было
