петухов, даже раньше ныне покойного Степана водовоза, и, едва проснувшись, брался за дело. Дело у Яшки было одно – любыми путями показать барину, как сильно его верный раб любит своего господина.
Спал Яшка на земле, под открытым небом, прямо под окном барской опочивальни, дабы в любой момент услышать, если вдруг господин покликает его среди ночи. Спал чутко, в одни глаз, так как барин частенько подзывал его ночной порою. Надо ли комара назойливого отловить и изничтожить, одеяло ли подоткнуть, спину ли почесать, посчитать для барина холопов, если тому не спится – все Яшка. Пробуждался Яшка затемно, и первым делом начищал языком барские сапоги. Это было его личное ноу-хау. Предшественник Яшки, лакей Матвей, личность легендарная, начищал сапоги щеками, но Яшка переплюнул его. Он зачерпывал обувной крем языком, после чего тонким равномерным слоем наносил его на сапоги господина. Слюна придавала крему глянцевый блеск, но больше всего нравились барину кое-где случайно оставленные на поверхности сапог отпечатки Яшкиных губ. Это было так трогательно.
Начистив сапоги, Яшка относил их к дверям опочивальни барина вместе с его платьем. Затем он доставлял от прачек наряд Акулины, что традиционно коротала ночку в одной с барином постели. Сделав все это, Яшка бежал на кухню и проверял, как готовится господский завтрак. Пробу Яшка не снимал, поскольку верил, как и все прочие холопы, что стоит ему отведать господской еды, такой как мясо, рыба, птица, молоко, шоколад, яйца… в общем, все, кроме помоев, как бог тут же покарает его. Проинспектировав поваров, Яшка во всю прыть пробегался по всем пяти туалетным комнатам, имеющимся в доме, и везде наводил идеальную чистоту. Стульчак вылизывал языком, внутренность унитаза начищал ладонями – язык туда не дотягивался.
После уборной Яшка садился на пол перед дверью в барскую опочивальню и терпеливо ждал, когда господин изволит пробудиться от сладкого сна. Это ожидание было самым трудным испытанием для любого лакея. Многие ломались на нем, и, сморенные утренним сном, засыпали, прижавшись лицом к стене. С такими преступниками не церемонились. От лакея к лакею передавалась жуткая история Ивашки изувера, который вот так же присел перед господской дверью, ожидая пробуждения барина, да и заснул. И мало того, что заснул, так еще и обделался во сне, потому что забыл вставить себе терпежные принадлежности. И когда из спальни вышел барин со своей женой, женщиной благовоспитанной, утонченной, изысканной, когда увидел все это непотребство, скандал вышел страшный. Барыня, узрев растянувшегося в луже зловонных испражнений храпящего лакея, лишилась чувств, даже барину стало дурно. Лакея изувера тут же оттащили в воспитательный сарай, где проделали с ним все, что только можно. Кастрирован он был еще в юношеском возрасте, так что по второму разу резать было нечего, зато всему остальному досталось с избытком. В задний проход Ивашки, что так подвел его, поместили тридцать восемь инородных предметов, в том числе такие, как лом, скалка, веник и так далее. Притом поместили все сразу. Секли вожжами посменно, пока не содрали со спины и кожу, и мясо, так что показались
