чего расчихалась. – А чо вы такой лысый?
С этими словами она попыталась погладить его плешивую макушку. Я пихнула принцессу под бок локтем. Одно дело – произвести дурное впечатление; но совсем иное – нажить себе врагов.
– Не серчайте, принцесса малость взволнована.
– Ага, но я уже хорошенько поддала, если вы, конечно, понимаете, о чем речь. – И она подмигнула. – Апчхи! – добавила проникновенно.
– Простите великодушно, – граф оттянул ворот сорочки, – мне срочно нужно бежать. Неотложные дела, знаете ли.
– Минус один, – шепнула я на ухо Виктории.
Та довольно улыбнулась.
Принцесса оказалась замечательной ученицей и талантливой актрисой. К каждому новому жениху она подбирала новый ключик, ещё страшнее предыдущего. Виктория ржала как конь, вытирала рот рукавом, смачно харкала и ковыряла в носу. При этом ко мне не было никаких претензий – я изо всех сил нахваливала товар и всячески впихивала его всем подряд.
– Глянь, сколько жратвы! – зычно басила принцесса, подбегая к столу с закусками. – Я б ща и лошадь умяла, гы-гы-гы.
– Жарко чо-то, – ныла она, обмахиваясь занавеской. – Давай устроим ужин в купальниках?
Число потенциальных женихов, к слову, неуклонно уменьшалось. К девяти вечера нас не покинули разве что самые культурные, но и те забились по углам, не торопясь вылезать. Остальные давно разъехались, чтобы поскорее добраться до ближайшего телепорта и воротиться в родные имения.
Лишь один человек оставался безразличным к происходящему. Высокий брюнет, худощавый и тонкокостный, с глазами холодными что озеро льда. В его осанке было столько статности, что я и сама невольно выпрямилась. Белая рубашка на смуглой коже смотрелась невероятно. Весь вечер краем глаза я изучала этого мужчину и никак не решалась подвести к нему Викторию – уж больно он был хорош и величественен, чтобы измываться над ним.
– Кто это? – наконец не выдержала я.
– Господин долины Роз. Очень богат и свободолюбив. Думаю, он не заинтересован в браке.
Виктория безразлично пожала плечами, хотя я бы давно кинулась в объятия такого мужчины и попросила взять меня хоть замуж, хоть наложницей, хоть уборщицей на полставки.
– Что тогда ему надо?
Виктория глянула сначала на темноволосого графа, после – на меня. На губах расплылась понимающая улыбка, а на щеках заиграли очаровательные ямочки. На секунду чудовище обратилось в красавицу. Пусть и гигантскую, и зеленую, и воняющую освежителем воздуха, но всё-таки девушку.
– Предположу, что ты.
Только теперь я заметила его взгляды украдкой и то, как он крутил в тонких пальцах бокал с алым, что кровь, вином: словно приглашал, заманивал, притягивал. Меня прошибло током, и в груди сразу стало тесно. Глупое сердце сорвалось на бег – не то поближе к нему, не то от него подальше.
Долгий вдох, короткий выдох, и ко мне вернулась способность соображать.
