в отличие от некоторых, питаюсь регулярно…
– Ты понимаешь, о чем я…
Понимаю. И… от этого понимания становится тошно. Кажется, я говорила, что моя нынешняя жизнь мало отличается от прошлой? Ложь. В прошлой мне не было нужды пить чужую кровь.
– Извини, пожалуйста, мне пришлось тебя ударить.
И кажется, он действительно чувствовал себя виноватым. Правда, не настолько, чтобы поделиться кровью.
Кап-кап… дождик идет. Алый-алый. Нарядный.
Я закажу себе новое платье, из шелка темно-винного цвета… и к нему гранатовый гарнитур. Или рубиновый? Думать об украшениях… думать… об украшениях… безголовые блондинки только о них и думают. К гранатам… кроваво-красным гранатам…
Машина остановилась. Надеюсь, не потому, что Диттер что-то испортил… А потом снова запахло кровью.
– Пей, – куртка приподнялась, и мне протянули руку. Широкую такую, в меру чистую мужскую руку с любезно вскрытыми венами. Могла бы смеяться – расхохоталась бы, но нет, из горла вырвался жалкий клекот. И я, наплевав на все принципы…
Пить кровь негигиенично. Тем более вот так, слизывая капли с чужой немытой руки… ладно, мытой… но все равно чужой и… подавиться недолго.
Но горячая. Боги, я так замерзла, а она горячая. И тепло расплывалось в крови, опьяняя… мне было так хорошо… мне никогда в жизни не было так хорошо. И поэтому, когда руку убрали, я возмутилась. Зарычала. И… успокоилась. Нет, в голове шумело, тело стало легким, воздушным. Казалось, стоит оттолкнуться от земли, и я взлечу…
Глава 14
Проклятье. Я закрыла глаза и заставила себя дышать. Воздух резиновый, а я… я не человек. Больше не человек. Только принять этот факт невыносимо сложно. Я… закрыла лицо руками и сидела, сидела, казалось, целую вечность, пока не раздалось вежливое покашливание.
– Ты в порядке?
– В полном. – Я испытывала крайне противоречивые чувства: хотелось расплакаться, сказать спасибо и придушить.
– Точно?
– Нет.
– Могу я что-нибудь сделать?
Сгинуть куда-нибудь, а заодно прибрать с собой последний месяц моей не-жизни… и родственничков в придачу.
– Расскажи…
– Что?
– Что-нибудь, – говорить из-под куртки неудобно, а ощупывать собственное лицо тем более… интересно, я перемазалась в крови? И губы влажные, и я их облизываю. Не дам пропасть ни капле… на шее, кажется, пятнышко… на платье влажно… оно темное, так что будет не слишком заметно.
Куртка опять приподнялась, и мне протянули платок.
– Тот человек, о котором писала почтенная фрау, находится в розыске… что ты слышала о кхаритах?
– Ничего.
– Твой род посвящен Плясунье…
– И это не значит, что я должна знать всех сумасшедших, которые считают себя избранными…
Когда говоришь, становится
