что есть то, что может навредить нашему союзу. Она, после этого, стала совершать свои поездки. В которые я посылал свою охрану, но конец путешествия она всегда проделывала одна. Окружённая теми воями, коих ей оставил Титей… Эта моя ненавязчивость с вопросами, только укрепила наш союз… С прожитыми вместе летами мы стали любить друг друга только сильнее…»
Гасдурбал поймал лицом ветер, дующий из-за горизонта («горизонтом» в старину называли только сторону, за которую заходит Солнце на закате. «Гор (Рог) укрылся зонтом». Авт.). Ветер усилился и стал трепать его локоны волос, спутывая их концы. Гасдурбал с удовольствием ловил прикосновение его потоков воздуха к своему лицу…
«-… Дети Оттии не отделимы от меня, как и дети Зои. Карталон, правда часто вспоминает мать… Она оставила Иберию. Оставила после тех… событий… Событий кои произошли спустя год после смерти Гамилькара Барки. Да… Время летит. Тот наш разрыв с ней, мы преодолели без рождения ненависти. Её не было. Правда последствия всё же были… Были. Брат Оттии – Гасдрубал, бывший ранее моим самым близким помощником, тогда отдалился от меня, не простив мне того разрыва. Магон, вообще, какое-то время, считал меня врагом. По совету Карислава и Теоптолема, его отправили в Карфаген, «остывать»… Сейчас уже «остыли» оба… Детей Оттии и Зои все считают братьями и сёстрами. Ганнибал, единственный из братьев, не озлобившийся на меня тогда. На то, что я решил сам воспитывать своих детей. Это решение было моим и Оттия приняла его. Ганнибал понял его. «-Это решение, повлёкшее разрыв, не только Гасдурбала, но и нашего отца! – Сказал он тогда, – Поэтому, перекладывать всю вину на него – неправильно! А дети, должны быть с отцом! Это закон Рода!» Вот тогда он стал моей правой рукой, вместо Гасдрубала. Той рукой, без которой я уже не могу обходиться. Армия полностью под его контролем. Даже, старые военачальники Гамилькара приняли его. А сейчас считают его «Богом войны». Походы, кои они совершили за эти годы, показали его тактические превосходства над самыми опытными врагами. Все планы этих походов Ганнибал разрабатывал с ними и те, сами смогли оценить «силу» его проницательности. Это дар отца! Дар полководца. А он в нём проявляется всё сильнее и сильнее…»
Навстречу Протектору вышли несколько воинов личной стражи.
– Скоро закат, Протектор! Нам надо поторопиться! Или мы, прибудем в Кастулон как в прошлый раз?
Гасдурбал улыбнулся.
– Как в прошлый раз, Одята! Нам не куда спешить. Поэтому, я и поднялся на холм. Спускаемся не торопясь. Въедем в город незамеченными. По темноте.
Мощный седой воин кивнул в согласии.
– Мы не обнаружили слежки. – Доложил он, – Хиллины потеряли нас. Вечером, если они будут на дороге, они не поймут в темноте «кто» промчался среди садов по направлению к городу.
Это утверждение удовлетворило Гасдурбала и они продолжили спуск.
Гасдурбал
