что там идиот – слепой идиот! Что-то показалось знакомым? Еще бы!
Бояринцев тяжело шагал по кабинету, кипя от ярости, и позвонивший не вовремя зам получил такой разнос, который запомнил до конца своей жизни.
– Тимур Александрович, все в сборе, – осторожно сказала Марина, слегка приоткрыв дверь. – Я провела их в конференц-зал.
Подписание контракта прошло в рекордно короткие сроки. Бояринцев молчал, изредка кивал и окидывал всех своим непроницаемым тяжелым взглядом. Теперь уже и юристы, и представители партнеров смотрели на него с подозрением, ожидая какого-то подвоха. Ничего. Пусть понервничают, сговорчивее будут.
Как только дорогие гости разошлись, он заглянул в приемную, но не стал проходить в кабинет.
– Отмените все до конца дня, мне нужно срочно уехать, – сказал он Марине.
И вовсе не соврал. Дело, которое у него было, действительно не терпело отлагательств.
Глава 9
Я бы, наверное, предпочла просидеть в своей комнате до самого вечера. Но время перевалило далеко за полдень, вещи были разобраны и водворены на свои места, на все сообщения я ответила, а валяться в обнимку с ноутбуком, прислушиваясь к тому, как урчит в животе, не казалось мне хорошей идей. А где-то там, совсем рядом, повар уже давно должен был закончить свою работу. И уйти. Вместе с Анной.
Дом был почти пуст. Только в одной из комнат отмечал день бракосочетания мой фиктивный муж. Он как раз утолял голод несколько иного рода, если я правильно поняла явление барышень. Но вряд ли он и его гостьи станут бродить по дому… А если и станут? Их появление меня вряд ли смутит. Главное – сегодня здесь нет и не будет Бояринцева-старшего.
И мне вовсе незачем умирать от голода в своей комнате.
Я выбралась за дверь, тише мыши проскользнула по коридору, чувствуя, как кружится голова от умопомрачительных запахов. На кухне было светло, чисто и пусто, лишь негромко гудел холодильник. Солнечный свет лился через широкие окна и, отражаясь от кафеля, плескался жидким пятном на потолке, яркими зайчиками скакал по пузатым блестящим кастрюлькам на плите, источающим ошеломляющие ароматы. Кажется, кроме меня, на еду никто не претендовал.
Я с удовольствием пообедала, затем покопалась в пакетиках с чаем, без труда обнаружила свой любимый сорт, заварила его и уже собиралась насладиться тишиной, покоем и одиночеством, как дверь приоткрылась, и я едва не выпустила чашку из рук.
На пороге застыл Бояринцев-старший. Высокий, мощный, напряженно хищный…
За сотую долю секунды глаза жадно впитали и пиджак, небрежно перекинутый через плечо, и ослабленный галстук, и сильную шею в расстегнутом вороте рубахи, и большие крепкие руки, торчащие из закатанных по локоть рукавов, и немигающий взгляд темных глаз.
И тут же остро полоснуло страхом.
Сердце сделало такой кульбит, что удивительно, как оно вообще не вылетело вон и не покатилось по солнечному полу под ноги Великому и Ужасному.
Откуда,
