стена пламени. Колонна беззвучно свивающихся огненных языков, алых, белых, золотых, непрестанно сменяющих друг друга. Элис непроизвольно вскидывает руку, защищая лицо от жара, которого не чувствует. Но ей видны лица, увязшие в пляшущих огнях, – лица, мучительно искаженные прикосновениями обжигающих языков.
Элис пытается остановиться. Надо остановиться. Ступни у нее изодраны в кровь, длинный подол промок и мешает бежать, но погоня все ближе, и что-то неподвластное воле влечет ее в гибельные объятия пламени.
Остается только прыгать в надежде прорваться сквозь огненную стену. Она взлетает в воздух облачком дыма, проплывает высоко над рыжими огнями. Ветер несет ее, отрывая от земли.
Женский голос окликает ее по имени, но выговаривает его странно: «Алаис!»
Она спасена. Свободна.
Потом знакомая хватка холодных пальцев приковывает лодыжки к земле. Нет, не пальцев – цепей. Только теперь Элис замечает, что держит что-то в руках. Книгу – переплет завязан кожаными шнурами. Она понимает: вот что ему нужно. Им нужно. Это потеря книги разозлила их.
Если бы она могла говорить, быть может, можно было бы с ними сторговаться. Но в голове не осталось слов, а язык разучился говорить. Она бьется, стараясь сбросить цепи, но железная хватка неодолима. Она кричит, чувствуя, как ее медленно затягивает в огонь, но не слышит ни звука.
Элис снова кричит, ощущая, как бьется внутри ее голос, жаждущий быть услышанным. И на этот раз звук пробивается наружу. Реальный мир обрушивается на нее. Звук, запах, прикосновение, металлический вкус крови во рту. На долю секунды она замирает, пронизанная ледяным холодом. Это не знакомый уже холод пещеры, а что-то иное, сильное и яркое. В нем Элис различает мимолетный очерк лица, прекрасного и неясного. Тот же голос снова зовет ее по имени: «Алаис!»
Зовет в последний раз. Это дружеский голос. В нем нет угрозы. Элис хочет открыть глаза, в уверенности, что, увидев, сможет понять. Но не может. Совсем.
Сон бледнеет, отпуская ее.
Пора просыпаться. Надо проснуться.
Потом она слышит другой голос, руки и ноги обретают чувствительность, саднят ободранные коленки, ноют ушибы. Она чувствует, как ее трясут за плечо, возвращая обратно в жизнь.
– Элис! Элис, очнись!
Часть I. Крепость на холме
Глава 1
Каркассона
Джюлет 1209 года
Алаис проснулась внезапно, подскочила, широко распахнув глаза. Страх бился в груди, как пойманная в силки птица. Она прижала руку к ребрам, чтобы сдержать удары сердца.
Мгновение между сном и явью она еще удерживала взглядом сновидение, чувствовала, как плывет, глядя на себя с огромной высоты, слово каменная горгулья, что строит рожи горожанам с крыши собора Сен-Назер – Святого Назария.
Она проснулась в собственной постели в замке Комталь. Глаза понемногу привыкали к темноте и начинали различать комнату. Ей уже
