как мебель. Когда же всё это закончилось, на носу уже был четвертый (а может и пятый) класс, и учителя уже стали хлопотать за него о месте в спецшколе.
В один прекрасный день математик, грузин, приличный в общем человек, под воздействием какого-то голоса свыше, показал ему шахматы и объяснил правила игры. Результаты не заставили себя долго ждать и были потрясающими: мало того, что парень обыгрывал каждого, он обыграл и своего учителя. Со временем он поднаторел в игре. В конце концов учитель математики неимоверными трудами добился встречи своего подопечного с лучшим русским ребенком-шахматистом, кстати, на два года старшим, с толстым Димой, школьным чемпионом и сыном начальницы лисьей фермы. В военном гарнизоне был устроен шахматный турнир, в финале которого естественным образом оказались Коля и Дима.
Толстый был так уверен в своей победе, что аж залился краской то ли стыда, то ли гнева, когда наш маленький абориген наголову разгромил его. Никто не ожидал такого поворота событий и потому решили вскоре устроить встречу-реванш. Народ здесь хоть и простой, но очень азартный: вся деревня, говорят, поставила большие деньги. Однако и на этот раз толстый Дима потерпел поражение; залез под стол и разревелся. Так Коля стал бесспорным авторитетом. Пришел конец его бедам в школе, он превзошел среднеэвенкийский показатель в оценках настолько, что попал в Туру, столицу округа, где продолжил учебу. Только там ему удалось расправить шахматные крылья, выигрывая все соревнования и олимпиады.
За все свои достижения он получил стипендию и направление на учебу в Хабаровский институт физкультуры, на Дальнем Востоке, что в паре тысяч километров от дома по прямой линии. Линии хоть и прямой, да покрытой таким густым ковром тайги, что единственным средством транспорта мог быть только самолет, а поскольку это был транспорт необычайно дорогой, Коля мог воспользоваться им лишь два раза: первый – уезжая в Хабаровск и второй – возвращаясь обратно четыре года спустя, но уже в качестве учителя физкультуры.
Во время учебы в Хабаровске он вечерами разгружал пароходы, а днем ходил на занятия в институт. Он мог даже стать хирургом: завкафедрой спортивной медицины любил играть в шахматы, но Коля не захотел стать хирургом – брезговал дотрагиваться до человеческих внутренностей.
Он защитил диплом досрочно – за два месяца до окончания учебного года – и отправился в обратный путь, чтобы успеть домой к весне. Однако случилось так, что конец учебы в институте совпал с концом большого государства – СССР. Ему пришлось работать еще шесть месяцев, чтобы заработать на билет до Красноярска и дальше – до Туры, где он провел очередную зиму, ожидая попутного транспорта в деревню. Это был не самый счастливый период в истории Эвенкии, людям не платили зарплату, отрезали электричество и всё замерло в ожидании, что будет дальше. В конце концов он добрался до дома, получил ставку преподавателя физры и стал обустраиваться на фактически новом месте, потому что за пять лет его отсутствия здесь изменилось всё.
Шахматная партия захватила
