которой они служили оболочкой, нерушимая в своей сущности, несомая вновь своим собственным проводником в питательных протоках дуба, оплодотворит другой желудь. Сила, которая может так овладеть принципами, данными Провидением, и эффективно воздействовать на последствия Судьбы, называется ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ВОЛЕЙ.
Эта воля таким же образом может воздействовать на все физические и метафизические вещи, подвластные ее сфере активности, потому что естество тождественно повсюду. Она может не только прерывать и изменять судьбу, но и видоизменять ее всякие последствия; она может также трансформировать провиденциальные принципы, и в этом, несомненно, ее блестящее превосходство. Я приведу пример вышеназванных видоизменения и трансформации, используя сравнение, взятое мной из растительного царства, как наиболее легкое в постижении и обобщении.
Я предполагаю, вместо исследования желудя, взяться за исследование яблока, но яблока дикого и терпкого, воспринявшего лишь влияния судьбы. Если я посею яблочное семя и заботливо буду культивировать дерево, произошедшее из него, плоды, которые уродятся, станут ощутимо лучше и будут улучшатся по мере культивирования. Без этого культивирования, следствия моей воли, ничего не улучшится, поскольку Судьба – это статичная сила, которая не несет ничему совершенства. Но когда я в результате культивирования получаю улучшенную яблоню, я могу, посредством прививки, использовать данную яблоню, чтобы улучшить ряд других яблонь, видоизменив их судьбу и обратив ее из терпкой в сладкую. Я могу сделать более: например, перенести принцип на дикорастущие растения иного вида, превратив бесплодные кустарники в плодовые деревья. Итак, что совершается в режиме культивирования, подобным образом совершается и в цивилизации. Гражданские и религиозные установления делают здесь то же, что, в первом случае, различные культивирования и прививки.
Исходя из ранее сказанного, мне представляется, что взаимодействие Провидения, Судьбы и человеческой Воли, очень легко уловить в растительном царстве, но намного меньше оно проявляется в человеческом царстве. Когда же дух однажды может воспринять его реальность, оно часто убегает от духовного взора, лишь только этот взор смог бы его постичь. Действия судьбы и воли протекают здесь открыто; действие же Провидения, признаться, есть более потаенное и прикровенное – вот почему оно никогда не может быть понятым. Если человек поначалу и способен предвидеть, каковы замыслы Провидения, то он в состоянии, благодаря своей свободной воле, воспротивиться их исполнению, что, по меньшей мере, неправильно.
Впрочем, это последний вопрос о сущности трех вселенских сил, который мне можно адресовать и в котором я впервые попытаюсь обозначить действие. Я сказал, что оно исходит от самого БОГА, образуя тернер, охватываемый божественным единством. Но должно ли воспринимать вышеназванные явления в качестве трех различных сущностей? Нет, но как три различные
