проявится у Глеба, даже без твоего участия или вмешательства. А теперь убирайся! Я очень устала! Ты отнял у меня слишком много сил.
И Назар опрометью выскочил из её дома навстречу своей новой жизни.
Когда Назар вернулся, Инга была уже мертва. А он даже не успел с ней проститься и в последний раз заглянуть в эти чистые глаза, полные жизни. После смерти Инги Назар был убит горем. Сперва он хотел удариться головой в работу, но поскольку некому было заниматься Глебом, он не мог себе такого позволить. Назар понимал, что кроме него у Глеба больше никого нет, и именно сейчас сын как никогда в нём нуждается.
Поначалу Глеб не хотел принимать отца, но постепенно поставленный необыкновенным ребёнком барьер становилось преодолеть всё проще и проще. А вскоре барьер и вовсе исчез.
После произошедших с ним трагических событий Мавра не упускала его из виду. Она караулила Назара буквально везде: на работе, около дома, у входа в магазин. Каждый раз когда она пыталась с ним заговорить, Назар молча отталкивал её, качая при этом головой, и уходил прочь быстрыми нервными шагами.
Но в глубине души Назар понимал, что его притяжение к Мавре ничуть не ослабло, а, как раз наоборот, усиливалось с каждым днём. И это не просто тревожило его, это его пугало. Но новая жизнь не заставила себя долго ждать. Их разговор с Маврой всё же состоялся.
Это произошло ранним воскресным утром, когда неожиданный звонок, сопровождаемый пронзительным плачем маленького Глеба, заставил Назара поспешно открыть дверь. На пороге стояла Мавра с бледным как у призрака лицом и двумя чемоданами в руках. Какое-то время они просто молча стояли и смотрели друг на друга стеклянными глазами. Назар хотел было закрыть перед ней дверь, но Мавра в очередной раз не дала ему этого сделать.
– Назар, выслушай меня. Я скажу то, что должна, а после моих слов ты сам примешь решение, закрывать передо мной дверь, либо впустить в свою жизнь.
– У тебя пять минут, – произнёс Назар грубым металлическим голосом, хотя под ритмы его сердца можно было танцевать чечётку.
– Я ушла из семьи. Предала свой род. Отказалась от всего ради тебя. Ради нас.
– Ты виновна в смерти самых дорогих мне на свете людей. Тебе нет прощения. И у тебя ещё хватает наглости стоять на пороге моего дома?
– Я не причастна к их смерти, Назар. Моя вина лишь в том, что я была рождена в семье, чьей целью является искоренение таких людей как ты и твой отец. С самого рождения, изо дня в день меня заставляли чувствовать себя их частью. Но в глубине души я знала, что я другая, не такая как они. А по-настоящему я осознала это, когда впервые увидела тебя. Ты излечил меня, Назар.
– Каждое твоё слово пропитано ложью, Мавра. С меня хватит. Я закрываю дверь и иду успокаивать сына.
– Назар, подожди, – Мавра бросила чемоданы и прижалась к нему изо всех сил. – Я же чувствую, что ты ко мне не равнодушен. Ты весь горишь, и я знаю, в чём причина твоего внутреннего пожара.
– Ты приворожила
