что прочно засело в памяти с того времени, – это тишина и однообразная рутина летних дней, которые я проводил за записыванием бесконечных столбиков цифр на пахнущие плесенью листы бумаги. Так я первый и последний раз в жизни работал в лаборатории.
При воспоминании о тех днях я чувствую ностальгическое желание добавить плутоний к своей периодической таблице. У меня в ней отсутствуют все естественные элементы с атомными номерами больше 82 – свинца. А из тех, что больше урана и которые производятся искусственно, у меня есть только америций Сиборга, взятый из механизма домашнего индикатора дыма; поток альфа-частиц, испускаемых им, замыкает там электрическую цепь, каковая разрывается только в том случае, если на пути альфа-частиц появляется дым. У меня даже нет ни кусочка радиоактивного фарфора «Фиеста», производившегося в США с 1930-х гг., за которым гоняются многие коллекционеры. Его оранжевый цвет, схожий с цветом папайи, вызван использованием при глазировке оксида урана.
Отыскать образец элемента, который я когда-то выливал громадными порциями, оказалось не так уж просто. В 1990-е гг. реакторы и исследовательские программы в Харвелле были практически закрыты вследствие обвинений в загрязнении местной системы водоснабжения и, как ни парадоксально, в неэффективной практике утилизации отходов. AEA Technology, частная компания, пришедшая на смену Институту изучения атомной энергии, вероятно, вполне разумным, хотя и несколько странным образом изменила направление деятельности, перейдя к консультированию по вопросам изменения климата. Я попытался связаться с организацией под названием «Британское ядерное топливо», занимавшейся ядерными отходами в Великобритании, однако обнаружил, что телефон ее директора по связям с общественностью отключен, а позже из ее веб-сайта выяснил, что компания «ликвидировала все деловые проекты и закрыла свой центр».
Американцы, похоже, более открыты относительно подобных вещей. В книге Джереми Бернстайна «Плутоний» воспроизводится спецификация изотопа плутония-239, который можно приобрести в Национальной лаборатории Оук-Ридж в Теннеси. Он продается в виде порошка окисла 99-процентной чистоты. «Это плутоний уровня супероружия». В книге дается также номер телефона и адрес электронной почты: [email protected]. Я отправил туда запрос о небольшом количестве вещества, в умоляющем тоне добавив, что для меня оно будет приятным напоминанием о часах, проведенных в лаборатории с растворами плутония. Ответ я получил быстро, и звучал он твердо и бескомпромиссно: «Нет, мы не можем предложить образец плутония для какой бы то ни было демонстрации».
С моей точки зрения, подобное поведение не совсем достойно. Распространение плутония, насколько мне известны соображения его хранителей и их руководителей, ограничено по одной причине – многие полагают, что единственное, что может подвигнуть человека на поиски плутония, это его стремление добавить к уже имеющимся на планете 23 000 ядерных боеголовок еще одну, свою собственную. В данном
