тяжестью прямо на дороге. Она и так замерла в полуметре от склона, едва не свалившись в огромную лужу с торчащими из неё зелёными кочками.
– Хорошенькое начало спасательной операции, – подметил Лев, осматривая кабину.
– Стреляли прямо с дороги, – заключил Охтин, сопровождая Ксюшу, которая фотографировала следы на капоте и лобовом стекле. – Вон смотрите, это крупная дробь, поэтому пробила всё насквозь и задела нашего шофёра.
– Да, это дробь, смотри-ка, – согласился Юрий Наумович, присоединившись к осмотру.
– Тогда чё мы медлим? – взбудоражилась Сапуренко. – Надо бегом найти этого кретина, что напал на нас!
Дорфман опомнился и с дрожащим подбородком стал отдавать приказы стоявшим на дороге людям. Несколько парней вытащили пистолеты и бросились в направлении Юршорска.
– Вон заброшенный воздуховод шахты, – сообщил Мирон, всматриваясь в даль.– Стрелок мог спрятаться там вместе с транспортом.
Ту же информацию повторил Дорфман по рации. Видимо, у его оперативников имелась аппаратура, которую они успели настроить за время поездки. И не зря. Герда, как и остальные, кто остался возле грузовика, слышали, как один из милиционеров докладывает начальнику обо всех наблюдениях.
– Приём… Пока всё спокойно, – поведал мужской голос. – Движений не наблюдаем… Приём… Повторяю, движений не наблюдаем… Приём…
– Ноль седьмой, проверь корпус воздуховода, приём, – посоветовал Юрий Наумович.
– Пошли возьмём воды, надо бы помыть руки, – вздохнула Пелевец и вместе с Ирой вскарабкалась в кузов.
– …У него мотоцикл!.. – послышался другой нервный голос из динамика рации. – Эта гнида удирает!.. Приём!
– Лёша, я предупрежу наших по связи, приём, – сказал начальник оперативников и жестом что-то попросил у одного из подчинённых.
– Наша фура же на ходу? – уточнил Мирон.
– Тимофеев, ты чего, с дуба рухнул? – опешил Дорфман. – Капот прострелен, вдруг чего ещё взорвётся там!..
– Не, не должно, – оспорил Лев, уже проверив переднюю часть грузовика. – Ничего не течёт, значит, радиатор цел.
– Да чего ты, не дуркуй! – растерялся Юрий Наумович.
Но инициативные парни уже забрались в кабину и успели завести двигатель.
Герда на пару с Ириной как раз копошилась среди рюкзаков, выискивая бутылки с водой. Поэтому движение машины их обеих порядком озадачило. Они сначала попадали друг на друга и принялись кричать тем, кто сидел в кабине. Однако из-за механического шума их вряд ли было слышно.
Грузовик сдал назад, потом резко вперёд и снова покатился вниз. Мужчины, оставшиеся на дороге, стали негодовать. Впрочем, Овчаренко, который сидел за рулём с азартным выражением лица, развернул военный «Урал» в несколько попыток и ударил по газам. Мирон расположился на соседнем кресле и жестом убедил Дорфмана, что всё под контролем.
Пелевец
