подобную баню, хватит мокнуть в бадье с холодной водой у камина.
Слуги поначалу не знали, как себя вести с бывшим правителем. Преклонение он воспринял спокойно, а вот пару молодчиков, попытавшихся хамить, пришлось поставить на место где острым словцом, а где и кулаками. Хорошая драка тоже взбодрила, в итоге уже после обеда Рейсвальд занял негласное место теневого короля замка, которое никто не смел оспаривать.
И все же его мучило любопытство: как удалось бешеной ведьме завоевать безусловную любовь и восхищение всех обитателей замка? На нее чуть не молились, каждый старался что есть сил выполнить свои обязательства. Того, кто подстегнул бы так работать любого из его вассалов, король назвал бы гением.
Образ неуверенной в себе девушки, застывшей со скорбной складочкой в уголке рта, словно скрывающей несварение желудка, никак не вязался с образом «ее темнейшества», о которой слуги говорили чуть не с придыханием.
Когда король увидел ведьму после обеда, взъерошенную, расстроенную воровством слуг, будто ее минимум предал любовник, в нем колыхнулось нечто схожее с жалостью. Пресвятой Отец, все слуги воруют, лишь дай шанс! Главное, поймать вовремя и наказать так, чтоб другим неповадно было.
Рейсвальд поделился советом – не мог смотреть, как она чуть не плачет при всех в момент, когда нужно проявить стойкость. Ведьма же отвернулась и поджала губы, словно ей неприятно одно его присутствие. И тем не менее послушалась.
Не поймешь этих ведьм, Пресвятой Отец свидетель, чтобы он хоть раз еще связался с любой из их племени!
Если бы не гложущая тоска по Катрин, отдающаяся физической болью во всем теле, король бы даже назвал первый день пленения довольно забавным.
Замок Вейнер славился героическим прошлым: он выдержал войну южных кланов, налеты северных варваров, пережил пожары, запустение, разорение бывших хозяев и воцарение новых. О нем писали в местных исторических справочниках, включали в список достопримечательностей для паломников, идущих в Корвино – место рождения Пресвятого Отца.
Другими словами, мне досталась потрепанная годами развалюха. Вейнер строился в первую очередь как крепость, а не как место обитания, и это чувствовалось в гуляющем по коридорам холодном сквозняке, в серых камнях стен, прикрытых выцветшими от времени гобеленами. Узкие стрельчатые окна, больше напоминающие бойницы, пропускали совсем мало света, и в комнатах царил навевающий уныние полумрак. Я полюбила эту громаду валунов, пережившую столько неурядиц и все же крепко вцепившуюся в землю.
Полюбила, несмотря на то что в доставшемся замке следовало менять абсолютно все, кроме стен. Повар выпросил новую печь с длинным медным дымоходом новой модели, избавившим кухню от налета черной сажи и постоянного едкого дыма. Купальни тоже вышли на славу, как и отхожие места, гигиеничные, опрятные даже по стандартам моей прежней родины.
Сколько всего еще оставалось сделать! Во-первых, величественная
