сразу оплатите? – спросила официантка.
– Да, вот, – протянула палец Линда. Она приложила его к сенсорной панели, после чего скрупнианка ушла выполнять другие заказы.
Люди с большим удовольствием уничтожали содержимое своих тарелок, надо заметить, весьма крупных. Вокруг все потребляли алкоголь, в качестве которого разными видами использовались самые разные вещи. Общее правило гласило, что можно взять совершенно любое вещество, и в мире найдется кто-нибудь, кто использует его для расслабления нервной системы или улучшения настроения. Некоторые полупроводниковые формы жизни, например, использовали для этого соленую воду, которая, попадая на их электрические нервы вызывала небольшие замыкания, что давало тот самый опьяняющий эффект. Обладатели изотопной нервной системы, которая функционировала посредством протекающих в ней контролируемых цепных ядерных реакций, пьянели от радиации. Кто-то расслаблялся от ударов электричеством, кто-то – от вдыхания кислорода. В общем, форм алкоголизма существовало много, и так или иначе они присутствовали во всех культурах.
Сэм, с огромным трудом, но смог осилить всю порцию. В Линду столько не влезло. Объевшись, они откинулись в креслах, принимая максимально расслабленное положение для послеобеденного отдыха. Однако мысль, что приехать в космический бар и не выпить – это величайшее упущение, не давала героям покоя. В итоге Линда смогла перебороть лень и отправиться к барной стойке, чтобы предпринять уже третью попытку заказать пиво.
Пока бледнолицая новозеландка начала рассказывать очередному бармену про земные злаковые и расщепление крахмала на сахара при изготовлении солода, парень достал из кармана цилиндр с ценным содержимым. Он начал задумчиво вращать его в руках. К столу подошел один индивид, выглядящий как метровая красная ваза, изрезанная черными полосами, на четырех ногах и с парой щупалец. Данный персонаж встал рядом с Сэмом и принялся напряженно молчать. Парень долго опасливо молчал в ответ, то глядя на гостя, то отводя взгляд в сторону.
– Вам чем-то помочь? – наконец спросил Сэм.
– Ладно, – сказала ваза с такой интонацией, словно парень ее очень долго о чем-то уговаривал, и начала вещать.
К тому моменту, когда Линда дошла до объяснения процесса брожения, рисуя на салфетке какие-то формулы, вокруг нее собрался консилиум из пяти барменов и десяти клиентов, каждый из которых пытался как-то помочь ей в решении проблемы.
Порой от чьей-то речи можно испытать физическую боль. Именно в такой ситуации оказался Сэм: «Если черные полосы древнее красных полос, то почему красные полосы лучше черных полос? Если черные полосы образуют красные фигуры, то красные фигуры должны образовать черные полосы, или красные полосы должны образовать черные фигуры? И если есть и красные, и черные полосы, то фигуры будут красного цвета или черного цвета?» Эти сношения полос и фигур длились долго. Сэм неоднократно пытался остановить спикера, но тщетно. Спасение пришло в виде второго такого же
