Всё-таки надо, надо ей заняться вплотную». Он давно уже обратил внимание на её шейку, как у молодой кобылки, на ладно посаженную головку. Да и вся её фигурка молодой и аппетитной девочки с точёными ножками, сложенными под стулом, на котором она сидела, так и звала к себе, обещая многое – ох, многое.
Вика почувствовала на себе взгляд и, перестав печатать, вопросительно и строго взглянула на своего начальника. И только в глубине её голубых глаз метались озорные искорки.
– А приготовь-ка мне чаю покрепче, пожалуйста, – широко улыбнулся Иван Иванович и помотал головой, отгоняя грешные мысли.
– Конечно, гебиста достать вряд ли получится, – пробормотал он себе поднос, возвращаясь за стол и поудобнее устраиваясь на стуле, – всё-таки мелковато для него. А вот всю эту компанию профессоров, деканов и учёных секретуток прижучить можно. Надо только как следует подготовиться, учесть все аспекты, и, главное, не спешить. На ближайшем Парткоме, поднять вопрос. Кстати, когда он у нас?..
Иван Иванович потянулся к настольному календарю.
«Ага… вот, через три дня. Ого, времени-то в обрез! – подумал он, глядя на Вику, вошедшую с подносом, на котором стоял стакан свежезаваренного чая».
Секретарша бесшумно, стараясь не мешать мыслям руководителя, проскользнула к столу и, наклонившись, поставила поднос на стол. Иван Иванович невольно проследил за ней взглядом, и ему открылось в вырезе трикотажной кофточки девичья грудь. Совсем чуть-чуть: плотно прилегающий к телу лифчик надёжно скрывал прелести секретарши от нескромных взглядов. Но и этого было достаточно, чтобы Иван Иванович сильно покраснел и закашлялся. Мысли его смешались и приобрели совсем уж нерабочее направление. Тем временем Вика поменяла стакан чая и так же бесшумно направилась к двери. И только чёрная мини-юбка колыхалась над коленками в такт шагам.
«Нет, надо запрещать такую форму одежды! – переводя дух, подумал Иван Иванович. – Лучше пусть голой ходит!»
Он взял рукой подстаканник и хлебнул из стакана тёмную, почти непрозрачную жидкость. Чай оказался огненно-горячим.
– А, чёрт! – вскричал Иван Иванович, выплёвывая кипяток на пол. Он глубоко задышал широко открытым ртом, пытаясь остудить обожжённую часть ротовой полости. – Вот стерва! Знает же, что я не люблю горячий.
Отдышавшись и промокнув обожжённые губы носовым платком, Иван Иванович вернулся к своим папкам.
1977 год, февраль.
Арина Афанасьевна Лебедева. 41 год. Учёный секретарь. Не замужем
Арина Афанасьевна сидела на стуле возле задёрнутого шторой окна – был яркий солнечный и морозный день, солнце навылет простреливало весь зал, слепя глаза – хоть тёмные очки надевай. Она, поглядывая на дверь, отмечая у себя в тетрадке входящих в просторный зал, где обычно проводились заседания учёного совета. Заседания почти всегда, проходили в открытом режиме, но, несмотря на это сотрудники кафедр почти их не посещали.
