умирать так подло среди ночи, слышишь?!
Но он не слышал. Он выпучивал красные глаза и пытался сделать вдох, который с каждым разом ему давался всё труднее. Сипел, как сломанная резиновая игрушка, из которой вырвали пищалку.
Я подтянула его обмякшее тряпичное тело вверх, подложила под спину несколько подушек, схватила телефонную трубку и вызвала скорую. Пока она к нам ехала, он крепко держал мою руку, смотрел в зрачки в упор, не отрываясь и молчал, пуча на меня свои округлившиеся испуганные глаза.
Врачи уехали спустя примерно полчаса, погремев металлическими инструментами в своих ящичках и заставив его подписать вялой рукой отказ от госпитализации.
Давление… Пульс… Уколы…
– Кто ж так много курит у вас? – быстрый взгляд с укором в мою сторону, – Вы бы хоть проветрили помещение – дедушке вашему совсем тут дышать нечем!
Я закрыла за ними дверь и вернулась к нему в комнату. Он сидел в своей обычной позе, облокотившись на груду подушек и наливал себе коньяк. Бутылка мелко подрагивала и билась горлышком о край стакана.
– Пошли они в пизду. Тинка, сигарету мне дай.
Глава 6
Её кожа. Тёплый бархат, струящийся по моим пальцам… Мягкий, как климат Шираза и нежный, как лепесток, покрытый мелкими ворсинками. Я глажу её спину, которую она, будто кошка, изгибаясь, нарочно подставляет мне…
Она лежит на животе, положив руки под голову. Её красивое лицо повёрнуто ко мне своими синими озёрами, а на губах едва играет лёгкая улыбка, лишенная даже намёка на кокетливое притворство. В этой улыбке нет ложного стыда или ощущения зажатой неловкости. В ней ничего наигранного, или…
Я убираю упругий тёмный локон с её лба, пробегаю пальцами по щеке, как бы невзначай задеваю плечо и кладу ладонь ей на спину между резко заострившимися лопатками.
Едва касаясь, моя рука медленно движется вниз, лаская все её точёные изгибы… эти ямочки, уводящие сознание в штопор… Их хочется целовать бесконечно… Её тело становится податливым, как кусок теста и отзывчивым к моим прикосновениям. Я погружаюсь в её мурашки и начинаю по одной собирать их губами.
Дальше смутно.
Моё сознание превращается в простреленное стекло. Оно с громким хрустом взрывается паутиной трещин. Трещины расползаются, всё сильнее искажая реальность, преломляют картинку и приглушают звуки. Происходящее со мной всё больше начинает напоминать сон…
В нос вонзается и навсегда застревает терпкий запах её тела вперемешку с ароматом какого-то цветочного шампуня, который она нашла в ванной. На нитке этого запаха беспомощно повисает весь мир со всеми его секундами…
Она закрывает глаза и выдыхает с чуть слышным стоном, когда мои пальцы огибают её рельеф в том месте, где спина теряет свои приличные очертания… Я соскальзываю в плоскость схождения наших мыслей, откуда вместе с грудным захлебывающимся рыком изливается мне в ладонь её возрастающая
