перепугались и разбежались. Это был Носов». После ужина некоторые гости разошлись, но кто-то оставался и до утра. Матильда так закончила описание этого дня: «Я пошла спать в половине 4-го, а гости ещё остались. Когда я раздевалась, то погасила лампу и свечку, было совсем светло».
Но даже в такой день Мале удалось почитать книгу. Причём, очень серьёзную – Льва Толстого. В это время Юлины гости играли в прятки, потом Матильда к ним присоединилась. «Чарли меня спросил, какую я читала книгу, и когда я ответила – „Войну и мир“, Чарли опять спросил, кто мне в этой книге больше всего нравится. Я ответила, что больше всего нравится Наташа».
Матильда очень серьёзно относилась ко всем своим занятиям учёбой. «Макферсон сказал, что я очень бледная, и это потому что много занимаюсь, и советовал мне меньше заниматься», – записала в тот же день Маля. Но у неё был такой характер: она всё старалась делать на «отлично». По-другому она просто не умела. А теперь наступали дни, когда нужно было готовиться к экзаменам. Об этом она говорила и с Федей Израилевым, когда он приходил в гости. Когда они его с Юзей провожали у дверей, то он даже подшутил над Малей: «Он меня спросил, не буду ли я в среду в «Наяде», и сейчас же сказал: «Ах! Да! Я и забыл, что с завтрашнего дня надо думать об экзаменах». И она, действительно, к ним готовилась.
Но и о поздравлениях своих близких людей Матильда никогда не забывала и постоянно дома готовила им подарки. «Наконец пришёл папа, и я с ним пошла поздравить крёстного отца с наступающими именинами и подарила ему полотенчик своей работы. Мы немного поговорили и пошли домой», – была запись за 22 апреля 1887 года.
Май
5 мая всей семьёй ходили на спектакль «Наяда и рыбак». «Мама с маленькой Лёлей пошли раньше в театр, а я, Юля, Раш и Ольга Фёдоровна немного позже, потому что я и Юля ещё не были одеты,» – писала Матильда. Ложу взял для всех Раш – воспитатель Юзи, так как брат в этот день участвовал в спектакле.
«На Торговом мосту мы встретили Бертенсона, он шёл к нам, узнав, что мы едем в театр, он тоже пошёл и купил себе кресло. Когда мы пришли в театр, уже началось. Перед „Наядой“ давали одноактный балет Л. И. Иванова „Очарованный лес“, который играла Никитина. Ей поднесли корзинку с французскими цветами и красивую шаль. Чардаш повторяли, Юзя очень хорошо танцевал. „Наяду“ танцевала Бессоне», – продолжала Маля записывать свои впечатления.
В ложе, рядом с Кшесинскими, сидели представители семейства Мариуса Петипа. Они собрались по очень важной для семьи балетмейстера причине: «В другом антракте должны были артисты подать подарок М. И. Петипа, потому что сегодня его 40-летний юбилей, но подали ему не при публике, а на закрытой сцене. Я хотела с Юлей идти на сцену, но Юля не пошла. Публика слышала, что на сцене аплодируют, стала вызывать Петипа. Он долго не выходил, но наконец вышел». После этого Маля разговаривала
