досок в проем, краем глаза поглядывая, как Кир не спеша спускается вниз.
Когда все были готовы и заняли свои места, а на город стала плавно ложиться ночь, я отошла от окна и попыталась разглядеть в этой тьме время на своем треснувшем экране циферблата. Странно, часы показывали то последнее время, когда мы попали сюда – три часа и тридцать одна минута утра. Обычно мои часы никогда не ломались и тем более не останавливались, но теперь почему-то в голову ко мне закрались пару доводов о том, что часы, все-таки, «умирают» вместе с хозяином. Я даже проверила исправность: индикатор заряда горит зеленым, что явно говорит о том, что они не разрядились.
Я села рядом с треснувшим деревянным подоконником и потерла виски. М-да. Спящий город… Который даже не спит.
Соньки в темноте было не видно, но было слышно, как она возится, пытаясь хоть что-то рассмотреть в темноте. Наивная. Она ничего не видит, а за ней, там, внизу, могут наблюдать с тысячу бесцветных глаз.
Наконец девушка шумно выдохнула, и по скрипу половиц я догадалась, что она села на пол.
– Мне страшно, – прошептала она из другого угла, и ее тихий сбивающийся шепот показался мне криком в немой тишине. – Даже боюсь представить, что будет, если нас найдет этот треклятый туман.
– Нужно просто сидеть тихо, – прошептала в ответ я. – Может быть, нам повезет.
Сонька вроде успокоилась и перестала шмыгать носом.
А потом произошло сразу два события, заставившие подскочить мой пульс почти до критических отметок и заставить мозг в панике метаться в поисках решения.
С окна, через который тянулась внушительная трещина от угла к углу, стал просачиваться мягкий синеватый свет…
А потом за ним последовал оглушительный удар, и я услышала тихую ругань Кира.
Мысли разом спутались, в животе все сжалось в тугой узел. Я с трудом поднялась на дрожащих коленях и, слегка отодвигая рваную темно-синюю шторку, заглянула в окно…
Слипстоун изменился буквально до неузнаваемости. И, к сожалению, в худшую сторону.
Откуда-то на улицах появились какие-то полупрозрачные фонарные столбы, которые и давали мягкий синеватый свет. Дыры в домах заделали полупрозрачные облака, превратив их в нормальные жилые приспособления с такими же полупрозрачными газонами и деревьями. Вместо потрескавшейся плитки на улицах «выросла» синяя трасса, а по ней…
Я потерла глаза, не веря в происходящее.
Нет, такого не может быть!
По ней ходили самые настоящие чудовища.
Такие же полупрозрачные, как и всё, что их окружало, с длинными передними конечностями и пастью с огромными свисающими языками, тянущимися за ними, как длинный шлейф. Некоторые из них были одеты в офисную одежду со строгим красным галстуком или бабочкой, некоторые носили бесцветные платья, некоторые – кепки с «вертушками», а у одного некрупного чудовища я смогла разглядеть школьную форму эдак годов сороковых.
Я
