Консьержка пропала. Ты её точно видел? – спросил Салтыков.
Его руки цепко держали руль. Он бросил короткий взгляд на Курбатова.
– Вот как тебя сейчас. Только вместо руля она держала спицы с вязаньем.
– Меньше чем за час бабулю убрали как свидетеля. Уличные камеры зафиксировали, как двое неизвестных, в капюшонах, вошли в подъезд и через пять минут вышли. Лиц не видно.
– Вполне достаточно, чтобы приложить ломик к чужой голове и спрятать тело, – сказал Курбатов.
– Почему ломик? Орудие преступления не найдено…
– Ну, бита, или молоток, или ещё что-нибудь…
– Кстати, по одной из версий у полицаев ты подозреваемый, – обрадовал Салтыков. – Так сказать, друг семьи. Знаешь, где что лежит. Где что стоит и как отключается. Навёл подельников. Они сделали дело. Для видимости стукнули тебя по темечку. Ты для порядка полежал, передохнул. Затем спустился «проведать» бабушку. Вернулся, чтобы ещё немного полежать, и «очнулся» жертвой. С головы до пят в своей и чужой крови. А что, вполне правдоподобно. Колись, какая корысть?
– Сейчас направо, – указал поворот Максим.
– Знаю… Если серьёзно, то, кроме мужика и бабы, что заходили в подъезд, зацепок никаких.
– Почему вы решили, что входили мужчина и женщина, если не было видно лиц?
– Потому что в нашей стране мужики в юбках не ходят. Один из подозреваемых был одет в юбку.
– Какого цвета была юбка?
– По-моему, в серую клетку, а что?
– Так, ничего.
Курбатов вспомнил кафе и двоих за столиком. Во что была одета женщина? Куртка, длинный шарф и, кажется, юбка. Цвет. Кажется, клетка. Ещё в школе классная руководительница Тамара Германовна хвалила Курбатова за его зрительную память. Он мог выучить стихотворение, прочитав один раз. Умение запоминать детали очень помогало ему в работе и в жизни.
– Чем занимался Гомельский? – спросил Салтыков.
– Инновационные технологии, – ответил Курбатов. – Офисы в Челябинске, Пензе, Екатеринбурге, других крупных городах России. За кордоном тоже что-то имеется.
– Значит, денежки водились.
– И немалые, – подтвердил Максим.
– Кому отходило имущество и прочие радости жизни в случае кончины Гомельских?
– Осмелюсь предположить, детям или ближайшим родственникам.
– Вот! Мальчик Миша ещё маленький для серьёзных правонарушений. Следовательно, нужно искать тех, кому выгодна смерть Гомельских. Много у него любящей родни?
– Отца и мать он рано похоронил. В семье был единственным ребёнком. Но имелись дядя по линии отца и двоюродная сестра Лена. Мы с ней в детстве в стоге сена в прятки играли. А вот у Вики был родной брат. Они не очень ладили.
– Вижу, ты неплохо знал это семейство? – удивился Салтыков.
Курбатов кивнул
