качнуло, подняло и подбросило.
Нарастающее напряжение достигло наивысшей точки, и тут тайцы из команды, сгрудившиеся возле капитанской рубки, подняли отчаянный крик, показывая пальцами куда-то вперед. Артур поднял туда взгляд – и ощутил холодок, змейкой пробежавший по позвоночнику. Прямо на них шла огромная волна.
Инстинктивно почувствовав, что сейчас последует сокрушительный удар, он резко поднялся с места и рыбкой выпрыгнул за борт. Уже когда руки коснулись поверхности, волна накрыла катер, и тот перевернулся, невероятно больно чирканув его краем корпуса по левой ноге.
Боль горячим покрывалом обожгла задетое место. И тут же волна припечатала его, буквально вдавив под воду – к счастью, из-за шока челюсти судорожно сжались, и каким-то чудом удалось задержать дыхание и не захлебнуться.
Дальнейшее осознавалось плохо: постоянно барахтаясь, ему удавалось на секунду всплывать на поверхность, отчаянно глотая воздух, – за мгновение до того, как сверху обрушивалась следующая волна.
Огни катера мелькнули где-то вдалеке – только почему-то уже сбоку-снизу, в толще воды. Ёкнуло сердце, и холодными коготками сжала горло пронзительная определенность: катер утонул – и теперь вокруг нет никакой надежной опоры, только разыгравшаяся стихия.
Что с остальными, было неясно, поэтому Артур просто старался удерживаться на поверхности, мотаясь на волнах вверх-вниз. Мысли начали лихорадочно путаться. Он оказывался в штормовом океане первый раз в жизни: прилив собранности, который помог продержаться первые несколько минут, постепенно уступал место подкатывающей растерянности; мысль дребезжала, соскальзывала – перспективы дальнейшего были неясны, и с каждой волной накрывал с головой густой вязкий страх.
По ощущениям прошло около часа такого барахтания, когда случилось невероятное – его ноги коснулись песка. Следующая же волна отнесла его назад, но теперь он знал, что земля где-то рядом, и отчаянно искал ее. Тут произошла вторая неожиданность – Артур внезапно налетел на что-то твердое, пребольно стукнувшись челюстью о ствол дерева. То, что это дерево, он осознал чуть позже, рефлекторно обхватив препятствие руками – и уже больше не расцеплял их.
Для того чтобы спастись от волн, он пополз вверх по стволу – и довольно быстро добрался до кроны пальмы, полусев на нее так, чтобы могли отдохнуть сведенные судорогой от постоянного напряжения руки. Там он и оставался несколько часов, озябший и насквозь промокший под дождем, но счастливый от своего неожиданного и чудесного спасения. Серьезно болела ушибленная нога. Понемногу шторм стал стихать. Пальма, которая поначалу серьезно раскачивалась под ним, больше не колебалась – и Артур задремал, насколько позволяла неудобная поза.
Проснулся он от ощущения, что сползает – и, заполошно взмахнув руками, что есть силы вцепился в ствол. Было уже утро. Первые лучи
