от всякой нечестии и заразы! Мне и раньше приходилось видеть подобное – когда подлость и трусость, в угол загнанные, вдруг набирают силу и злобу.
Сразу почувствовал себя беспомощным и одиноким – я был в ловушке. Холодные, безжалостные, невидимые руки потянулись к моему горлу. Ледяные пальцы сомкнулись на шее, пережимая кровеносные сосуды, перекрывая доступ воздуха в легкие. Это был конец…
Но ведь никто на свете не умеет умирать так красиво, как русские – никого из двуногих мы не боимся. Хотя осторожность – мать доблести, и речь я начал с приветствия.
– Добрый вечер, братья армяне! Почетная встреча кредитора? Весьма польщен… – сказал с сарказмом, старательно изобразив улыбку и кивнув всем присутствующим сразу.
Георг схватил меня за плечо:
– За деньгами пришел? Тебе мало того, что я дал? Хочешь еще?
Я стряхнул его руку с плеча и оглянулся на братьев за спиной – не с ножами ли они в руках? Потом воззрился на самого младшего и более подлого из всех присутствующих.
– Ты что, Жорик, с чинары упал или братки тебя так здорово прессанули в Южноуральске, что умом тронулся? Ужасно выглядишь, между прочим…
Тот хрюкнул по своему обыкновению, вытаращил глаза, а лицо его начало синеть.
– Ничего я тебе больше не дам! Так и знай…
– Какой же ты мужчина, если слово не держишь? Трясешься от жадности – смотреть противно. Но подумал ли ты бестолковкой немытою, что свои похороны тоже сам будешь оплачивать?
Хачик головою дернул, словно гремучая змея, готовая ужалить, и завизжал высоким голосом:
– Ты что, сука-бл…, решил братвой меня запугать? Не выйдет!
– Черти тебя дери, Кастанян! Не ты ли ползал сегодня у моих ног и прощения просил? На много они тебя наказали? Совсем от жадности спятил?
– Сволочь проклятая! Ты мне за это еще ответишь, – хозяин двора визжал, брызгая мне слюной в лицо, а два шкафа с пустыми антресолями легонько подпихивали меня в спину, нагнетая напряжение обстановки.
Но русские не сдаются!
– Слышь, хачик, я сейчас домой приду, позвоню Чесменскому, и ты будешь очень жалеть, что снова нарушил слово.
Кастанян запрокинул голову и расхохотался, раздув шею, как лягушка живот.
– Не понимаю, о чем ты говоришь. Если про свою «крышу», то дабл я её в рот.
– Ну, знаешь… За слова такие придется сполна отвечать. Слыхал я про то, что крысы иногда кидаются на волков, но чаще всего попадают в пасть. Ты, наверное, будешь очередной. Нет, правда, ума у тебя не больше, чем у козла.
– Звони своей «крыше», а я посмотрю, что он тебе скажет теперь.
– Отсюда посмотришь?
Георг махнул рукой, и его оголтелые братья за моей спиной расступились.
Я беспрепятственно
