с клюнувшей на деньги девицей, наверное. Они негромко переговаривались, я не слышал о чем, но руки помогали понять, они лежали на столике, ее и его, одна в другой. В их сторону посматривали, но они не обращали внимания – видимо, привыкли. Она что-то сказала, он улыбнулся ей, и я вдруг понял, почему они вместе, и понял, что деньги тут ни при чем – по этой улыбке и по тому, как женщина распахнулась навстречу ей; мне стало вдруг обидно – обидно за себя, за все, что могло быть, и чего не случилось. Наверное, обида эта нашла выход в моем взгляде; человек ощутил его, поднял глаза на меня, и я увидел в них спокойную печаль, что дается пониманием жизни. Мы были примерно одних лет, и я пожалел, что не научился смотреть так на все окружающее.
– Ну, – сказал Лид мне, слегка выкатил глаза и шевельнул рыжеватыми усами; они у него словно жили самостоятельной жизнью, шевелились, топорщились, вставали дыбом и выражали не меньше, а порой и больше слов. – Что-то ты мне не очень нравишься. – Он никогда не стеснялся в таких случаях; не молчал, правда, и тогда, когда было за что похвалить. – Так сколько лет мы не виделись?
– А черт его знает, – сказал я. – Не помню. Вместе не служим с шестьдесят третьего.
После шестьдесят третьего мы с ним, конечно, встречались, но мельком, все собирались посидеть и поболтать, но то у него не получалось со временем, то у меня. Наверное, так можно всю жизнь прособираться на встречу с человеком – и не собраться.
– Ладно, – сказал он. – Вот мы, наконец, и поболтаем. Рассказывай, что у тебя нового. И не таращи глаза на чужих дам.
– Я просто так гляжу.
– Осматриваешь подземелье?
– Почему подземелье?
– Ах, черт, – сказал он. – Да… Привязалось. Интересно, что все-таки там было? Прелестно, если бы там оказался, скажем, угольный бункер. Или котельная. Или слесарная мастерская. Или, например, подпольная типография.
– Подпольных типографий, думается, здесь не было, – усомнился я.
– А котельные не заглубляют на двадцать метров. И ворота в них не делают из легированного сплава.
– И не императорская усыпальница, – предположил я.
Лидумс кивнул:
– Склепы были в другом месте. А если, допустим, какая-нибудь секретная тюрьма службы безопасности?
– Это если бы служба безопасности находилась в доме сверху. А где она располагалась у них действительно? Ты знаешь?
– Знаю, – сказал он. – Тут, в центре. Не годится. Ну, а почему не предположить чего-нибудь попроще? Скажем, склад взрывчатки?
– Тогда уж скорее винный погреб.
– Вряд ли, – вздохнул он не без сожаления. – А почему не склад?
– Возьми хотя бы подъездные пути. По-твоему, туннель приспособлен для транспортировки бомб и снарядов? На руках их там, что ли, носили? Куда подгоняли машины? Да и какой идиот станет располагать склад боеприпасов под жилым домом, в населенном районе? Брось. Да вообще: мы сюда отдыхать пришли, или?..
– Ты
